Костёр 1976-01, страница 23

А каким был Никандр Григорьев?

Музей революции... Я смотрю в задумчивые глаза.

Под фотографией надпись — «Один из первых комиссаров Красной Армии».

За стеклом раскрыты пожелтевшие страницы фронтовой тетради. Мне разрешают прикоснуться к ним.

В архиве разбираю полустершиеся строки его рапортов, приказов, писем и... стихов. Комиссар был поэтом. Одним из первых поэтов Революции.

Я читаю письмо Никандра, письмо, написанное стихами. Оно вырвалось из политической тюрьмы к друзьям по борьбе.

Какое пронзительное ощущение грядущего живет в этих строчках, пророческих строчках из декабря 1916 года:

Уходит старый...

В Новый год глядим с надеждой мы — он опрокинет царский гнет «... скрипнет дверь тюрьмы!

Вглядываясь в старые документы, не перестаешь удивляться — как спрессовано время его жизни, еще не комиссара Никандра Григорьева, а просто мальчишки — Ники. Время глядит с фотографий, А мне никогда не вглядеться В лицо твое юное, Ника, В лица друзей твоих. Среди пожелтевших карточек Где твои снимки из детства? Не сберегли их годы, А может, и не было их? А документы помнят. Лишь до поры молчаливы, Они языком чеканным — Захочешь — заговорят. Атакой нахлынут годы, В которые быстро росли мы,

Мальчишки Рабочей России, Красных ее баррикад. Здесь мужество аттестаты Казацким нагайкам раздолье. Здесь мужество аттестаты На зрелость рано дает. А я, наполняя сердце Давно отболевшей болью, Вхожу в твою юность, Ника, Вижу лицо твое.

В четырнадцать лет Ника за типографским станком.

В пятнадцать партия доверяет ему печатать нелегальные листовки.

Семнадцатилетнему Никандру жандармский офицер, сам того не ведая, дал высочайшую оценку: «Неисправимый социалист!»

А вот вехи только двух последних лет его жизни: октябрь 1917 — октябрь 1919.

Винтовка прислонилась к наборному станку. В подпольной типографии Григорьев печатает призыв партии: «К оружию!»

В ночь на 25 октября по приказу Ленина рабочий патруль под командованием Никандра стоит на охране Троицкого моста.

Лейб-гвардии Семеновский полк, тот самый, что в 1905 году залил кровью московские баррикады, может вновь ударить в спину Революции. Никандр во главе маленького отряда печатников разоружает полк!

У новой власти очень много неотложных дел и очень мало времени, чтобы справиться с ними. Революция требует от своих комиссаров предельного напряжения сил. И комиссар Григорьев в круговороте событий побеждает усталость. Ночью и днем он нужен Смольному.

Приказы, приказы, приказы Тебе, Григорьев, приказы. Страницы желты не от солнца — Временем опалены.