Костёр 1976-04, страница 16

мой был в Киргизии и привез оттуда сувенир— такую черную, вышитую белым тюбетейку. Но я ее нечаянно в речку уронил. Папа еще не знает, но когда узнает, будет плохо. Если можешь, спаси меня — пришли тюбетейку. И давай всегда переписываться. Шлю тебе сувенир — значок моего родного города Вильнюса. Пиши мне в школу, чтобы дома не узнали. На этом кончаю. Всего хорошего.

Андрюс».

— Слишком много «но», — поругал его Дотас, когда Андрюс показал письмо, и посоветовал написать в конце еще одну фразу: «Вам шлет привет представитель литовской молодежи Дотас, которому очень приятно было бы с вами познакомиться».

Андрюс вздохнул и приписал. Сто двадцать раз...

Прошла неделя, прошла вторая. Папа уехал в командировку, так и не хватившись тюбетейки. Андрюс жил в тревожном ожидании. И наконец, в один из майских дней учительница вдруг сказала:

— Андрюс, зайди в учительскую. Там для тебя бандероль.

С колотящимся сердцем помчался Андрюс в учительскую. На длинном столе лежал пакет, завернутый в розовую бумагу. Взял его Андрюс, вышел в коридор, дрожащими руками ра

зорвал бумагу — тюбетейка! Точно такая, как привез папа — черная, четырехугольная, белым шелком вышитая. Какое счастье! А в тюбетейку вложено письмо:

«Дорогой Андрюс! Я очень рад твоему письму! Спасибо за значок. Сразу купил тюбетейку, какую ты просил, и дарю ее тебе. Я давно мечтал иметь друга в какой-нибудь другой республике и очень рад, что мы теперь будем переписываться. Мама говорит, что в Литве нет гор, что у вас не пьют кумыса — кобыльего молока. А кумыс очень вкусный. Я его люблю. А еще я собираю бабочек, у меня их уже много. Если можно, поймай для меня литовскую бабочку. Напиши мне больше о себе и своих друзьях, о вашем классе и твоей республике. Я тоже напишу. Привет Дотасу!

С уважением. Асан».

Вернувшись в класс, Андрюс встретился глазами с Дотасом. Приятели подмигнули друг другу.

На другой день учительница снова сказала Андрюсу:

— Тебе бандероли.

Андрюс опять очутился перед длинным столом учительской. О... о! На этот раз целых четыре. Он даже не стал разворачивать их. Итак было ясно, что внутри. Андрюс сгреб бандероли со стола и — в класс. Одну тюбетейку, как было договорено, он отдаст мудрому «предста

14