Костёр 1976-05, страница 25

Мама работала на Балтийском заводе и дважды в день пешком пересекала город. Читаю дневник дальше. Как будто это писала не я, окончившая перед войной всего третий класс...

«1 октября. Сегодня три тревоги и сильно обстреливают из артиллерии. Я во дворе нашла осколок. Мы с девочками уже не боимся стрельбы и играем в лапту».

«4 октября. Сегодня восемь тревог. У нас на улице строят баррикаду. На многих улицах уже выстроены. Они строятся не как в революцию (из бочек, досок, стекол, дверей и чего попало), а из кирпича и обливаются цементом или железобетоном».

С ленинградского неба тогда сыпались не только зажигалки и фугасы, но и фашистские листовки. Горожан пугали, что будут применены газы.

Помню, я сразу пошла в библиотеку и попросила почитать что-нибудь о борьбе с газами. Как сейчас вижу комнату, наполненную книгами, слева постоянно горящая „буржуйка" — железная печурка, на которой в кастрюле кипяток, каждому юному читателю тут же выдавалась кружка горячего кипяточка, после чего

уже начиналась беседа. И в этот раз было, как всегда — и кипяток, и беседа: Любовь Захаровна, директор детской библиотеки им. И. А. Крылова, тогда успокоила меня, сказав, что вряд ли будет газовая атака, запугивает фашист, да и противогазы всем выдали— не страшно.

Уже осенью 1942 года дали мне номер «Костра», где был опубликован рассказ Михаила Зощенко «Коварный враг», рассказ о том, как в первую мировую войну немцы применили газы, а русские солдаты по совету одного офицера зажгли костры: оказывается, газ боится огня, вздымается вверх и плывет поверх людей.

«Уж если тогда, двадцать шесть лет назад, немцы не могли нас победить, то сейчас и подавно, — прочла я в конце рассказа. — Враг будет разбит. Это так же верно, как то, что на небе восходит солнце». Вовремя попал в мои руки этот номер «Костра» — № 7—8 за 1942 год. Очень помог мне.

«Костер» выходил редко, не каждый месяц, и мы ждали его с нетерпением. На его страницах мы находили стихи Николая Тихонова, Александра Гитовича и других поэтов,

стихи заучивали наизусть, читали раненым бойцам в госпитале, в бывшей школе на Бородинской улице. Голодные, усталые, брели мы после уроков, казалось, на край света, а всего-то-навсего — за несколько кварталов, на свой пионерский пост у постели раненого бойца: писали под диктовку письма, помогали нянечкам. Помню, читала я раненым рассказ Льва Успенского «Тяжелая береговая», а после чтения красноармейцы уже сами начали рассказывать о разных случаях на войне.

...Листаю сегодня старые номера журнала «Костер», рассматриваю фотографии, рисунки, обложки, оформленные художниками — Владимиром Конашевичем, Алексеем Пахомовым, Николаем Муратовым, Валентином Курдо-вым, Юрием Мезерницким... Прошло более 30 лет с той блокадной поры, и сейчас обращаю внимание на то, на что в детстве обычно не смотрят, — на фамилии авторов, иллюстраторов, редакторов.

Слава этим людям — писателям, художникам, редакторам, корреспондентам, печатникам, всем, кто зажег «Костер» для детей блокадного Ленинграда.

В. РАЗОВА

* *

(льоякъ ^Сд иАзослм,

n&rUXMAS CAAXJUM-, $<AMS7*LO Jia. ПлЛлГХгуХЛи. tficultи+ЖС< COHjOU Гольич.ОА %JfloHM£c hJLA^Cirv ,

'rnJ lbvU.ikuV мсь /to,'Jbf ki MA , &ot/Siwnvc сЛ&кмк и С а&мяЪ, ^vffi-

iaa>~uuc пя&Шус тх Hjx ^aci^vUrilcWiM- Ofimjгок %пей* vuaj^,*

^ rtUn&ifijz Jo

ЧтрЛ». Ь нас

UrULC&nV ШАхсглих, й$с£

фнц, Q^HsibCJL &Ш1 I tU&OjAvJ^fuq

VA. XSio OoneUM)), CU vOfj АЛут,-

лила, tc ьцимцс-

m&As LUUU MbAi/p ~3urnOwCkMs_s лллЫгс SooЛЛХ> t^UrUXC

mo <?*4t-£lt ш»соскс

bt&jni^ УЫООЛАХ,