Костёр 1976-07, страница 17

* «Ил*.

-«war

— Да откуда я знаю, каких им монахов надо? Спрашивают — отвечаю.

— Ну и дела, — сказал кто-то из пустоли-цых. — Это похоже на тот случай, когда Мань-ка бодала бешеного быка.

— Ну, землеройки, — сказал Моня. — Выметайтесь отсюда и чтоб духу вашего в Карманове не было!

— Никуда они не уйдут, — злобно сказал ноздреватый. — Это — подкидыши. От капитана Болдырева.

— Да не подкидыши мы! — закричал Длинный. — У нас монахов-голубей украли!

— Подкидыши от капитана, — твердил ноздреватый.

— Ну, смотрите, — сказал Моня. — Если вправду подкидыши — под землей найду.

Ударом ноги он распахнул дверь, протащил нас через весь тир и вытолкнул на улицу.

Длинный споткнулся, упал, но тут же вскочил на ноги и дунул через площадь к вокзалу. В одну секунду он развил такую скорость, что на поворотах его заносило и разворачивало, как грузовик на льду. Сады, палисадники мелькали по сторонам, а мы бежали быстрее, быстрее и были совсем недалеко от вокзала, как вдруг из какой-то подворотни высунулась огромная рука, пролетела за нами вдогонку и сразу сгребла в охапку и меня, и Длинного.

— Стой! — сказала рука и втащила нас в подворотню.

КОМНАТА ЦВЕТА КАКАО

Рука крепко держала нас и не думала отпускать. Напротив, к правой руке добавилась вторая, не менее суровая и властная. Не сговариваясь, руки поделили нас. Одна держала теперь Длинного, другая — меня.

Где-то высоко над руками светились огромнейшие рыжие усы. Они шевелились, как щупальца осьминога.

Такие усы забыть было невозможно. Совсем недавно они пили квас и нюхали стеклорез, а теперь в темной подворотне они подрагивали, как лучи прожекторов, и отраженным блеском мерцала над ними соломенная шляпа.

— Те или не те? — послышалось из-под шляпы.

— Те, — ответил знакомый голос.

Рядом с усачом в подворотне стоял волшебный стрелок Вася.

— За что? — заныл Длинный. — Отпусти!

— Молчать — не двигаться! — приказали усы, а руки тут же нарушили приказ, подтолкнули вперед. — Проходите.

— Куда еще?

— В отделение, — ответил усач, решительно выставил нас на улицу и повел, крепко держа за руки. Волшебный стрелок пошел впереди, как бы показывая дорогу. Он взбежал на узорное коричневое крыльцо, распахнул дверь, и мы оказались в комнате, в которой за деревянным барьером дремал милиционер.

— Здравия желаю! — вскричал он, просыпаясь.

— Пойди пообедай, — ответил на это усач и через дверь, обитую шоколадной клеенкой, провел нас в кабинет, оклеенный обоями цвета какао.

Там, за столом, сидел человек в сером костюме и чистил револьвер.

Он чистил его тщательно и грозно. Неприятная слабость охватила меня, я слышал, как вздрагивает Длинный.

Усач поставил нас посреди комнаты, а волшебный стрелок отошел к окну, будто боялся, что мы в него выскочим. Но выскочить мы уже никуда не могли. Подавленные, неслись мы по течению, захлебывались в кармановских водоворотах и не знали, что сделают с нами эти пенные струи: то ли вынесут на тихий берег, то ли расшибут о подводный камень.

Человек в сером поднял револьвер и прицелился в несгораемый шкаф.

Шкаф дрогнул.

Длинный зажмурился.

«Сейчас саданет», — подумал я.

— Ну что нового, товарищ старшина? — спросил серый костюм, убирая огнестрельное оружие в тот же самый шкаф.

— Кое-что есть, товарищ капитан, — ответил усач.

— А что именно?

Стрелок Вася порылся в кармане и выложил на стол алмаз-стеклорез.

— Ничего нового не вижу, — сказал капитан.

— Да вы его понюхайте, товарищ капитан,— подсказал Вася.

IS