Костёр 1976-07, страница 43

Разумеется, Стаська Галагуцкий мечтал о собаке. Мне даже неловко об этом говорить, потому что кто же о ней не мечтает. Само собой, родители считали эту мечту дурацкой. Нормальным детям говорят:

— Будешь хорошо учиться — будет собака! Галагуцкий был отличником, потому с ним

разговаривали иначе:

— Будет собака — будешь плохо учиться!

Стаськин портфель. Это было смешно, но никто не смел хихикнуть, ибо все знали, что этот странный зверь со взглядом орла высокомерен, как лев, и мстителен, как крокодил.

Впрочем, был один случай, один-единственный, но его хватило, чтобы Джульбарс покрыл себя несмываемой славой с головы до копыт.

Дело было так. Галагуцкий хотел попасть на фильм про любовь, и его, естественно, не

Стаська клялся, что этого не произойдет, но родители ему не верили.

Так и жил он, несчастный и одинокий, пока любимая бабушка однажды не подарила ему... козла.

Вообще-то это был не козел, а козленок, а Галагуцкий находился в том возрасте, когда птенцы, щенки, козлята и мальчишки составляют единое братство. Короче говоря, Стаська Галагуцкий с горя полюбил это веселое существо и дал ему гордое и славное имя Джульбарс.

Галагуцкий лично занимался воспитанием своего друга: он пас его на горе, он угощал его колбасой и вареньем, и через год благодарный козленок расцвел и превратился в огромного сурового козла.

По утрам козел провожал хозяина в школу. Он шагал рядом и тащил на рогах драный

4®

пускали, хоть он и утверждал, что ему скоро будет почти шестнадцать лет.

Галагуцкий сумрачно глядел на билетершу. За долгую свою жизнь он уже притерпелся к несправедливому разделению мира на детей и взрослых.

Итак, когда Галагуцкого не пустили в кино, он сунул руки в карманы и спокойно отправился к пожарной лестнице — это была вторая дорога в кинозал — опасная и захватывающая. Он сделал шаг, второй... Тут его остановили хулиганы.

— Деньги есть?

Деньги у Галагуцкого были: пятнадцать копеек на мороженое, но отдавать их он не собирался.

— Сейчас бить начнем! — предупредили его.

— Знаю,—ответил он и протяжно свистнул