Костёр 1977-02, страница 13
ш, то из вас не читал «Робинзона Крузо» — •V прославленный в веках роман Дефо?! И, наверно, многие знают, что у Робинзона был, как мы теперь говорим, прототип — шотландский моряк Александр Селкирк. Из-за раздоров с капитаном он был вынужден в 1703 году покинуть корабль «по собственному желанию» и прожил четыре года на необитаемом острове Мас-а-Тьерра, в шестистах километрах западнее Чили. Бытует предание, что Дефо даже беседовал впоследствии с Селкирком в одном из портовых кабачков. Правда, герой Дефо провел на необитаемом острове не четыре, а двадцать восемь лет. Занимательности ради в романе появились Пятница и людоеды, — что же, писатель имел право на художественный домысел, в конце концов за 28 лет чего только не случится даже на необитаемой земле! Был и в нашей стране свой робинзон — русский зверобой Яков Мыньков. К сожалению, о нем нет подробных рассказов, нет ничего, кроме немногословного упоминания в книге нашего выдающегося морехода В. М. Головкина «Путешествие на шлюпе „Камчатка"». Проходя в 1818 году мимо расположенных в северной части Тихого океана Командорских островов, он отметил, что «оба сии острова необитаемы; впрочем, сколько вид их ни ужасен и сколь ни неприступны они кажутся, однако ж и на них могли жить люди». И дальше следуют две странички весьма скупого рассказа о том, как промышлявшая в той части света морских котиков Российско-Американская компания высадила на Командоры в 1805 году зверобойную артель. Причем на остров Медный — десятерых человек во главе с дюжим мужиком Шипицыным, а на Беринга — всего лишь... одного Якова Мынькова! Этим людям суждено было прожить здесь не промысловый сезон, как предполагалось, а долгих и унылых семь лет. И не на субтропической земле Мас-а-Тьерра, а на холодных субарктических Командорах. Писатель Леонид Пасенюк, сам проживший несколько лет на острове Беринга, проследил некоторые моменты робинзонады Якова Мынькова. Основой для его рассказа о Мынькове послужили отдельные строчки из записей В. М. Головнина и собственный опыт жизни в одиночестве в дни походов по самым глухим и потаеннымщуголкам острова Беринга. «РУЖЬЯ ТЕБЕ НЕ НАДОБНО...» — Пошто я один? Давайте по-божески. Коли так — жребий давайте тянуть, — не очень уверенно настаивал Яшка Мыньков, крепыш лет двадцати пяти. — Пошто мне одному здесь жить-быть, кручиниться?.. Он понимал, что напрасно речи эти ведет, не в почете он у артельного рлавы Шипицына, были между ними прежде раздоры. Да и кому еще из тех, что на остров Медный назначены, захочется остаться в таком безлюдье? У них |
