Костёр 1977-02, страница 6

Виктория ВАРТАН

РАССКАЗ

СВЕТ

Хотя стоял прекрасный летний день, с самого утра нам всем было не по себе — мы с братишкой угрюмо слонялись под тутовыми деревьями, а Мец-Майрик ходила по двору как в воду опущенная. И лишь время от времени, заслоняя рукой глаза от солнца, она всматривалась в противоположный склон горы, где дома террасами спускались вниз, к ущелью, — весь день оттуда доносились к нам леденящие душу плач и причитания.

— Ахчи, Сопан, не знаешь, что за плач у Меликянцев? — спросила Мец-Майрик свою подружку, когда та заглянула к нам. — И двор почему-то у них полон народу... — и она снова посмотрела на противоположный склон горы.

А ты что, не слыхала? Сегодня утром Ашхен Меликянц получила Черную Бумагу на сына... Вот она с горя и рвет на голове волосы...

— Вай, ахчи-ахчи! — горестно воскликнула Мец-Майрик, хлопнув себя по бедрам. — Что ты говоришь! Проклятая война, скольких она уже унесла. Бедная, бедная Ашхен! — и она снова горестно хлопнула себя по бедрам. — И как только ее материнское сердце выдерживает такое горе?

— Вот и я тоже так думаю...

Мы с Грантиком стояли рядом и слушали их разговор.

— Если бы я получила — не дай бог! — Черную Бумагу на сына, у меня тут же от горя разорвалось бы сердце, — продолжала Мец-Майрик. — Нет, правда, Сопан-джан, я бы тут же умерла на месте.

Поднимемся к бедной Ашхен? — помолчав немного, спросила тетушка Сопан.

— Ну, конечно. Только накину на голову темный платок...

— Эй, ребята, бабушка ваша дома?

Мы с братом обернулись на окрик. У калитки стоял Хромой Андроник, сельский почтальон. Его не взяли на фронт, потому что он при ходьбе припадает на правую ногу.

— Нет ее дома, — ответил я.

— А где она?

— Вот уже неделя, как она ездит в поле стряпать для хлопкоробов. Приедет поздно вечером на арбе Рыжего Тиграна.

— Мм-да... Что же делать?

Он с сомнением посмотрел на нас.

А что? — спросил я. — Может, что-нибудь надо передать Мец-Майрик?

— Уж и не знаю, как тут быть... — он явно был в затруднении. — А может, вы отдадите ей, а? — он протянул мне конверт.

— От дяди Сурена письмо?!—обрадованно воскликнули мы.

Bot уже много месяцев от него не было писем. Мец-Майрик не знала, что и думать. Все время ждала вестей от сына.

Ну, ладно, отдайте ей сами, а я пошел дальше разносить письма.

После ухода Андроника«я молча рассматривал в руках конверт. На месте обратного адреса почему-то стояло только: полевая почта № ... -— и все.

— А почему конверт не треугольный? — спросил Грантик.

— Не знаю...

Я торопливо распечатал письмо — все равно либо мне, либо кому-нибудь другому приходилось читать бабушке письма, — вытащил небольшую сложенную вдвое бумажку и прочел вслух:

ИЗВЕЩЕНИЕ Гр. Самвелянц Машок!

Ваш сын лейтенант Сурен Григорьевич Самвелянц пал смертью храбрых в боях за Родину.

Командир войсковой части гвардии полковник Богданов И. В.

— Это же Черная Бумага... — испуганно прошептал Грантик.

У меня внутри что-то протестующе сжалось при мысли о том, что мы никогда больше не увидим дяди Сурена... Несколько минут мы стояли как вкопанные и в растерянности смотрели друг на друга.

— Если Мец-Майрик узнает, что дядя Сурен погиб, у нее тут же будет разрыв сердца, — сказал Грантик.

— Что ты говоришь глупости?

4