Костёр 1980-05, страница 9

же наши тяжелые снаряды. Каждое окно было превращено в амбразуру. Гарь стояла такая, что застилала все вокруг, словно дело было ночью.

После полудня — снова арт-

О

подготовка, а за ней новая атака. И фашисты не смогли ее остановить. Батальоны полка ворвались в рейхстаг.

— А фашисты еще сопротивлялись?

— Да. Хотя сопротивление было уже бесполезным.

Вытесненные с первого этажа, они засели в подвальных помещениях, отошли наверх.

К ним на помощь пыталось пробраться подкрепление.

Фронт был со всех сторон — и сверху, и снизу. Ожесточенность боя — предельная, стволы пулеметов и автоматов накалялись так, что к ним нельзя было прикоснуться. Трудность состояла еще и в том, что гитлеровцы хорошо ориентировались в лабиринтах здания и все время контратаковали.

Первого мая, когда из-за пожара в рейхстаге бойцам пришлось особенно трудно, комсомольцы 2-го батальона полка провели свое комсомольское собрание. 13 из оставшихся в батальоне, кроме тех, кто не мог уйти со своих постов.

На повестке дня был один вопрос: «Мы — Мы — победим!» Решение собрания было единогласным: «Комсомольцам батальона насмерть стоять на страже водруженного Знамени Победы».

— Когда вы узнали о полной победе над врагом?

— У нас была своя рация, радист знал немецкий язык. Утром 2 мая он услышал сообщение гитлеровцев о капитуляции и тотчас доложил об этом командованию полка. Весь город покрылся белыми флагами. Вдруг со стороны Бранденбург-ских ворот послышался шум танков. Мы насторожились. Но это были наши танки — 6-й гвардейской армии. Встреча с танкистами была волнующей.

С ними прибыли писатель Борис Горбатов и поэт Евгений Долматовский, который читал свои стихи прямо с брони танка. Стихи о Великой Победе.

Беседу записал Ю. КОВЕШНИКОВ

в рейхстаге.

СУДЬБУ

Евгений Николаевич МОРЯКОВ, токарь,

Герой Социалистического Труда

Мне не

чи-

раз случалось тать в предисловиях к книгам молодых писателей перечень профессий, через которые они прошли: работал на заводе, был плотником, шофером, топографом. А я считаю, что писатель, даже работая плотником, был писателем. Потому что писатель — это судьба. Так же как и токарь — тоже судьба. И оттого, что писатели редки, а токарь — массовая специальность, дело не меняется.

Меня иногда удивляет стремление разделить профессии на интеллектуальные и неинтеллектуальные. Это зависит не от профессии, это зависит от вас, от того, желаете ли вы вкладывать в дело свой ум.

Станочники работают в разных условиях. В инструментальном или экспериментальном цехе что ни день, то новое задание, а в механическом одну и ту же деталь человек делает не один раз. Но и в том и в другом случае возможны и необходимы поиск, напряжение ума, выдумка и знания. Требуется, например, выточить сферическую поверхность, конус, сложный переход справочника, без формул не обойтись. И нужно считать самому. Если каждый раз спрашивать, сложную работу не станут доверять: сочтут — не дорос.

Но, допустим, деталь знакома до мелочей. Все, казалось бы, уже ничего нового и не придумаешь. Но это только видимость: если искать, обязательно найдешь. Рядом со мной в цехе долгие годы работал фрезеровщик Петр Павлович Веревкин. Детали у него шли все время одни и те же. Но ему не было скучно. Потому что детали были те же, да

обрабатывал" он их по-разному. То новые оправки, то новые приспособления, то какие-то специальные фрезы достанет, то старые переточит как-то по-своему. Когда он уходил в отпуск, в цехе криком кричали. Как его заменить?

Он не скрывал своих находок. Наоборот, если увидит, что у кого-то дело не ладится, без зова спешит объяснить, растолковать. Останавливает

ф

свои два станка, теряет выработку и заработок, конечно, но эти соображения никогда не останавливали его, настоящего рабочего, когда нужна помощь товарищу.

Дух соревнования, соперничества, действительно, существует. Никому не хочется ударить в грязь лицом, оказаться хуже, чем сосед по цеху. Но сама, что ли, открытость профессии, работа на виду у всех, не позволяет кичиться достиг-

•С

нутым, а заставляет поделиться тем, что умеешь, со всеми. Рекорды высоко оцениваются, спору нет, но еще выше ценится взаимопомощь, когда человек более опытный и умелый помог другим.

За двадцать семь лет работы мне редко приходилось встречать токаря или фрезеровщи-ка, да и вообще рабочего, который бы что-то скрывал от других, пытался словчить, схитрить, затаил бы злобу на товарища. Душа ранима, это верно. Бывает, что взорвется человек, но быстро и отходит. Взрывчатость — это от постоянного напряжения. А ну-ка расслабься, когда станок дает 2600 оборотов в минуту...

Характер вырастает из трудностей, которые порождаются самой профессией. Ну, например, ты вечером получил

111