Костёр 1980-06, страница 7

возведении жилища пользоваться каким-либо инструментом, кроме топора и пилы, поэтому дома царей не отличались от домов простых спартанцев. Поэтому цари должны были обедать за общим столом вместе с другими членами общины. И когда однажды царь Агис, вернувшийся после удачного похода в Аттику, потребовал, чтобы еду ему доставили в дом, полемархи отказали царю в этом его желании.

«Народу пусть принадлежит власть и сила», — так сказал Ликург, поэтому каждое из девяти тысяч спартанских семейств имело свои семейные наделы - клеры, на которых работали илоты.

Бредущего по дороге илота можно было узнать и за десять стадий по одной только осанке. К старости все они имели сутулые плечи и некрасивые жилистые руки. Их фигуры были уродливы, коренастые крестьянские фигуры, созданные богами для того, чтобы ходить за волами, пахать землю, сеять зерно, давить виноград, пасти овец.

Спартанцы были высоки и стройны. И иначе не могло быть в общине, которая жила по законам самого Аполлона. Олимпийский бог красоты потребовал, чтобы отец каждого новорожденного приносил своего ребенка в Лесху — место, где сидели старики. Если ребенок был слаб или уродлив, то его кидали в пропасть возле Тайгета. Здоровых детей поручали кормилицам. В семь лет мальчиков собирали в агелы и отныне их наставниками становились педотрибы. Теперь ребята и спали и ели вместе, вместе играли и занимались спортом.

В тринадцать лет всех мальчиков остригали наголо. Тилон помнил, как педотриб Акрисий протянул ему плащ, уже поношенный плащ, который раньше носил какой-то мальчик, а теперь в

течение года должен носить Тилон. Плащ и на-

%

бедренная повязка — вот и вся одежда. В зной и в стужу, в дождь и в ветер, днем и ночью этот плащ станет служить ему и одеждой, и одеялом, и палаткой. Но Тилон не жаловался. Так было всегда в Спарте и так будет. Иначе кожа спартанца будет чувствительна к холоду и зною, иначе в военных походах его подстерегут болезни.

Ликург, следуя советам Аполлона, подумал не только о мальчиках, но и о девочках. Так же, как и мальчики, девочки с самого раннего детства должны были бегать, бороться, бросать диск, метать копье. Если спартанцы обликом своим обязаны были походить на Аполлона, то спартанки — на его сестру, богиню охоты Артемиду. И так оно и было.

Тилон любил свою Спарту и гордился ею, любил плодородные долины вдоль реки Эврот, горные хребты, синеющие невдалеке, обрывистые угрюмые берега Лаконики. Такой была страна мужественных, отважных, немногословных воинов.

Таким же сильным, выносливым, смелым должен был стать и он — Тилон, сын Тимарха. Он уже пользовался славой самого сильного и ловкого в агеле. Он быстрее всех бегал, дальше всех прыгал и лучше, всех фехтовал на мечах, и ему казалось, что строгий, придирчивый педотриб им доволен.

Да, ему так казалось до сегодняшнего дня. Но сегодня этот властный человек с холодным взглядом заставил его драться - с Филлионом, самым близким и лучшим другом. Филлион не был так высок, как Тилон, и в плечах был поуже, но во всей агеле не было парня добрее Фил-лиона. Сколько раз предводитель агелы — ирэн при всех презрительно обзывал Филлиона обидными словами, но в ответ Филлион улыбался, и взгляд его карих глаз оставался таким же добрым, как и прежде. До него словно бы не доходили слова ирэна, но зато смысл этих слов хорошо понимали те, кто хотел выслужиться перед Акрисием. Если бы не Тилон с его силой, бесстрашием и ловкостью, они давно бы превратили Филлиона в козла отпущения. Они бы издевались над ним и презирали бы его, но они боялись Тилона, и Тилон знал это.

Но вот сегодня педотриб Акрисий вдруг приказал друзьям выйти из строя. Они вышли, еще ничего не понимая, не догадываясь, что последует дальше, вышли и стали рядом, вопросительно глядя на своего наставника; и вдруг увидели, что тот улыбается.

— Хочу узнать, кто из вас проворнее, — проговорил Акрисий. — Хочу проверить, чьи кулаки крепче. — Он опять улыбнулся. — Начинайте по моему хлопку.

Филлион моргал, не зная верить ли учителю. Но Тилон сразу понял, что он не шутит.

Раздался хлопок, но друзья не сдвинулись с места. И тогда педотриб, схватив Филлиона за шею, словно щенка, кинул его на Тилона.

— Докажите же, что вы спартанцы, — процедил он сквозь зубы.

Слово Акрисия было законом для каждого в агеле. За первое ослушание полагались розги. За второе... Об этом лучше было не думать.

Оттолкнув Филлиона, Тилон стал в позу кулачного бойца. Он не сомневался, что Филлиор тоже уже понял, что иного выхода у них все равно нет.

Да, Филлион это тоже понял. Выставив вперед левое плечо, друзья стали сходиться. «Пусть он ударит меня первым», — думал Тилон, но видно и Филлион хотел того же, поэтому они топтались друг возле друга, не нанося ударов, и тогда агела засвистела. Тилон вздрогнул и, сжав зубы, нанес первый удар...

Что было потом, Тилон помнил плохо. Сначала они с Филлионом щадили друг друга. И удары их были не сильны и не точны. Но затем вошли в раж. Филлион хорошо увертывался от ударов, но все-таки не увернулся. Этот момент Тилон запомнил. Запомнил, как его кулак наткнулся на что-то твердое. Филлион охнул, покачнулся и рухнул на вытоптанную землю плаца.

Тилон бросился к другу. Он наклонился, собираясь поднять друга, но сильная рука Акрисия сдавила плечо.

— Назад!.. Эй! — крикнул он. — Поднимите Филлиона и поставьте его на ноги, бой еще не закончен!

Двое особенно расторопных бросились к Фил-лиону и поставили его на ноги. И тут Тилон

5