Костёр 1981-08, страница 21

около нее. Она, наоборот, подкрепляется ими — схватит зазевавшегося комара, подлетевшего близко, съест и поет дальше, даже не нарушая ритма песни.

Хорошую запись удалось получить позднее, когда пришла догадка — мазать жидкостью «Дэта» не только лицо и руки, но и микрофон.

«КУКУШКИН ПЕРЕЛЕТ»

Мне всегда казалось, что соловей — творец и поет только свое — соловьиное. Вскоре, охотясь за голосами птиц в Павловском парке под Ленинградом, мне удалось записать соловья, который изображал «хорканье» вальдшнепа во время тяги. Потом вдруг дошло до сознания: старые-то названия колен соловьиной песни — «друздик», «кулик», «кукушкин перелет» — почти все они характеризуют песню соловья, в известной мере, как звукоподражательную! Действительно, если хорошенько прислушаться, то в песне соловья можно услышать звуки, похожие на голос пеночки, певчего дрозда, черного дятла и других птиц. Он наполняет песню звуками, которые слышит вокруг себя, но исполняет их на свой лад. В этом и заключается его талант — отражать мир окружающих звуков по-своему!

«Кукушкин перелет» — это колено песни, которое по характеру звучания напоминает голос самки кукушки, зовущей самца. Его обычно называют «хохотом», хотя на самом деле он больше похож на «хихиканье».

В Псковской области у деревни Гасилово я издали на опушке сырой рощи услышал необычных соловьев. С разных сторон доносились какие-то звонкие колокольчики. Последнее колено выделялось по силе звучания.

С магнитофоном спешу к опушке вместе с моим товарищем по охоте. Подходим ближе. Соловей замолкает и, отлетев немного в сторону, снова продолжает петь, но уже

не так азартно, с долгими пе-ремолчками. Что делать? Записываю песню издали и затем даю ее прослушать соловью. Как он отнесется к своему же голосу? Долгое молчание. Затем почти рядом в кустах слышим какое-то поскрипывание, посвистывание, тихие обрывки песни. Соловей явно озадачен — сидит рядом на ветке, поводя своим длинным рыжеватым хвостом и смотрит на нас своим темным немигающим глазом.

Потом вдруг запел и с такой силой, что в ушах даже задавило. Никогда раньше не приходилось слышать такого азартного пения.

После записи прослушиваю пленку — блестяще! И тут же соображаю: да это же «кукушкин перелет»! Как это я раньше не сообразил: типичное «хихиканье», только поставленное на самый конец, вместо «дроби» и «стукотни», как обычно у ленинградских птиц. Еще один трофей!

ЖУРАВЛИНОЕ. КУРЛЫКАНЬЕ

Журавли осторожные птицы и близко к себе не подпускают. Совместно с помощником мы решили испытать следующий маневр. Заметив двух журавлей, кормящихся на поле, мы, маскируясь среди кустов, подобрались к ним примерно на 100 метров. Журавли застыли на месте, вытянув шеи, готовые к взлету. Раздались их тревожные крики — «курлы»! И мы бегом ринулись к ним навстречу.

Расчет был на то, что пока журавли разбегутся и наберут скорость полета, мы успеем сократить расстояние. Нас соединял длинный шнур, идущий от магнитофона к микрофону. Хорошо, что никто из нас не споткнулся и не упал.

Когда мы остановились, журавли летели мимо нас довольно близко — один впереди, другой немного сзади. На лету они продолжали кричать. Но что внезапно поразило нас: несмотря на то, что журавли летели на расстоянии один от другого, они кричали согла-

% \

сованно. Первый прокричит «курр» и сразу же за ним второй «лы»! Получался единый крик «куррлы», исполняемый двумя птицами. Это было для меня новостью.

Позднее Ильинский произвел запись крика одиночного журавля, прилетевшего на гнездовый участок первым. Призывая самку, он бродил по болоту и кричал лишь односложное «кур». Как только прилетела самка, с этого болота стало доноситься неизменное «кур-лы», «кур-лы»... Птицы явно «спелись» и стали неразлучной парой.

ЗАГАДОЧНЫЙ

ГОЛОС

Это был тонкий, протяжный, изредка повторяющийся свист. Кто его издавал? Мы не знали. Не сомнёвались только, что свистит какая-то птица.

Начались поиски. Таинственный свист обладал одной особенностью. Очень трудно было определить, откуда он идет. То казалось, что он слышится почти рядом, то далеко, то звучит вроде сверху, а иногда как бы доносится из травы.

Хорошо, что мы были вдвоем. Засекая свист с двух разных точек, мы стали сближаться, указывая друг другу, куда двигаться. Вскоре, однако, свист прекратился. Птица явно заметила нас и затаилась. Пришлось возвращаться на исходные позиции.

После нескольких попыток, мы, наконец, буквально наткнулись на вальдшнепенка. Он сидел, прижавшись к земле. Удивительное и очень приятное существо — пушистое, с огромными трогательными глазами и длинным клювом. Это был вальдшнеп в возрасте трех недель. Он имел уже настоящий вальдшнепиный облик. Летать он еще не мог и голос имел тоненький, как > птенчика. По-видимому, оь отбился от выводка, заблудил ся, проголодался и продрог и стал подавать свой птенцовый сигнал, означавший, что он попал в беду. Сигнал был рассчитан на то, чтобы его нашла мать, но нашли мы.