Костёр 1982-06, страница 45

сморщились. Он гулко захлопал дверцами машины, залезая то в одну, то в другую.

— Можно козу погладить? — спросил я.

— Можно, — сказала жена Тотосова.

Я погладил козу. Коза, открыв рот, потрясенно посмотрела на меня.

— Ее еще не гладили, — сказала жена Тотосова. — Ну, давай знакомиться! Меня зовут Марья Ивановна. Тебя Петя, а козу Менада.

Потом мы сидели в большой серой комнате с черным телефоном на столе и белыми занавесками на окнах. Пили чай. Коза лежала на пороге, криво улыбаясь.

И вдруг я увидел в открытую дверь человека в светлом плаще и темных очках.

Он подходил по очереди к каждой будочке за изгородью, открывал белые дверцы и что-то записывал в блокнот, привставая на цыпочки.

— Ну вот и Радий Евгеньевич вышел на дежурство! — сказала Марья Ивановна. — Видишь, это он замеры делает! Увлекающийся человек! Книгу про моржей написал, а теперь молниями интересуется...

Вдруг Тотосов вскочил и закричал:

— Я же рыбок забыл покормить. Скалярии, понимаешь, гуппии... Рупии... мупии... шмупии,—

бормотал он, сбегая по крыльцу через ступеньку.

— А посмотреть все? — растерялся я.

— В следующий раз! — закричал Тотосов, заводя машину. — Ах, вы мои бессловесные...

— Еще сто раз приедете, — улыбнувшись, сказала Марья Ивановна. — Я тебя вон с Радием Евгеньевичем познакомлю, он тебе все покажет. Ну, держи нос пистолетом!

— Да-а-а... Ты это, как его, как бы в машину садись, — сказал Тотосов, сигналя и натягивая нарукавники. — Покой нам только снится!

Последнее, что я увидел на метеостанции, — это человек в белом плаще и темных очках. Он запускал в небо большой полосатый шар.

— Зонд! — сказал Тотосов, подняв кверху толстый указательный палец. — Не зонт, а

зонд

понимаешь?

молния

В грозу окна у нас всегда были открыты. Поэтому шаровая молния залетела именно к нам.

Она была величиной с теннисный мяч и светилась яростным белым светом.

Молния медленно пролетела вдоль стены, отбрасывая зеленоватый отсвет. Бледной вспышкой отразилась в шкафу.

— Дедушка, что это? — прошептал я.

Молния тихо отделилась от стены и направилась ко мне. Мы сидели за столом очень прямо.

— Не двигайтесь, это шаровая молния, — сказал дедушка. — Она может убить! — Он замер с поднятой вилкой.

Молния пролетела над блюдом с сырниками, потом отлетела к роялю и замерла над вазой с цветами. Она словно разглядывала все. От нее шло тихое гудение.

Потом она резко подлетела к дедушке, к самому кончику его носа. Дедушкино лицо осветилось белым пламенем, а пенсне превратилось в два слепящих пятна. Дедушка вытянул губы трубочкой и подул. Молния подпрыгнула и чуть-чуть взлетела.

В двери длинно позвонили. Пригнувшись, я бросился открывать.

— Стой! — закричал дедушка.

— Спокойно умереть не дадут, — сказала бабушка.

Это был тот самый, в черных очках и белом плаще!

— Радий Евгеньевич! — обрадовался я.

Плащ его был насквозь мокрым, на очках блестели крупинки воды.

— Молния залетела?

Я кивнул.

Он бросился в комнату, 'задев мое лицо мокрым рукавом. Загрохотал гром. Молния висела над столом, свирепо гудя и сияя.

Он погрозил ей пальцем.

Молния вздрогнула и поплыла к окну.

— Ст-о-ой! — закричал Радий Евгеньевич и, подняв руки в огромных перчатках из черной резины, бросился за молнией. — Все равно поймаю!

Он, встав на цыпочки, бережно взял молнию, как берут мыльный пузырь.

— Наконец-то, наконец-то... — затихало вдалеке.

Потом тень его со звонко светящимся шаром в руках проплыла под темными деревьями, а мы все стояли и смотрели.