Костёр 1982-10, страница 36

Завоевателям нужен был вольфрам и молибден Кабардино-Балкарии, свинец и цинк Осетии, нефть Майкопа, Моздока, Грозного и Баку. План захвата носил красивое имя альпийского цветка — «Эдельвейс».

На Эльбрус враг явился в образе капитана Грота — узкое волчье лицо и хвастливое заявление для печати: «Военный флаг рейха на Эльбрусе».

Горные егеря Грота входили в состав 17 армии, которая наступала со стороны Кубани. По дороге продвигалась на Нальчик и Орджоникидзе 1-я танковая армия генерала Клей-ста. Тырныаузский комбинат оказался между тисками.

А теперь давайте представим себе положение, в котором оказались тырныаузские горняки и их семьи. Узкое Баксанское ущелье с одной стороны упирается в Эльбрус, откуда уже спускаются отряды горных егерей, с другой стороны ущелье переходит в долину, которую уже перерезали танки Клейста, позади высокие скалистые хребты, за которыми враг. Впереди белая стена Главного Кавказского хребта. Через заснеженные высокогорные перевалы, еще не занятые егерями, испокон веков ходили только охотники, воины и альпинисты, а в поселке горняков женщины, дети, старики. Представьте себе отчаянное положение этих людей, чтобы оценить меру их подвига.

Альпинисты Двалишвили, Однолюбов, Моренец, Сидоренко, Кухтин и Малеинов перевели через перевал Бечо в Сванетию полторы тысячи работников комбината, женщин и детей, среди которых было двести тридцать малышей, не достигших и двухлетнего возраста. Следом за проводниками люди поднимались по альпийским тропам, преодолевая ледяные склоны с помощью веревок или по ступеням, вырубленным ледорубами. Больных и детей переносили на руках. Но и этого мало — и у взрослых и у детей за спиной были мешки, наполненные молибденовой рудой.

#

Каждый килограмм был на счету— ведь небольшая добавка этой руды придавала прочность стали, которая так нужна была фронту.

Егеря не успели перерезать перевал — их передовые отряды вступили в бой с ополченцами уже после того, как последняя партия женщин и детей покинула перевал Бечо.

Часть оборудования и руды удалось переправить через Чегемское ущелье и через перевал Донгуз-Орун-Баши. Когда 15 ноября гитлеровцы вошли в Нижний Баксан со стороны долины, они нашли пустой поселок и взорванные руд-

Н И К И ■ ■ в

Решительное наступление наших войск началось накануне нового 1943 года. В течение одного только января был освобожден весь Северный Кавказ, а 17 немецкая армия, отрезанная от своих сил, была загнана на Таманский полуостров. Вскоре весь мир облетит весть о героической эпопее Малой земли. Все дальше на запад будет удаляться фронт, все больший размах приобретут восстановительные работы на освобожденной территории. Отзовут с фронта Бориса Орлова и многих тырныауз-цев, и в первый день 1945 года комбинат вторично возродится к жизни...

Последний свой день в При-эльбрусье я провел в обществе Алексея Александровича Малеинова, ветерана нашей альпинистики, заслуженного мастера спорта, несмотря на свой возраст, отчаянного горнолыжника. Коренной москвич, он живет теперь у подножья Эльбруса, вернулся в места, где прошла его молодость, где он обучал молодежь сложному искусству этого мужественного спорта, где он выводил через перевалы Бечо и Дон-гуз-Орун-Баши горняков Тыр-ныауза и проводил по горным кручам советских солдат.

С безоблачного неба светило слепящее солнце. На снежных склонах Эльбруса мелькали яркие пятна горнолыжников. На подвесной дороге мы поднялись наверх, откуда открывался вид и на пики Главного Кавказского хребта и на Баксанское ущелье. Неподалеку чернолицый от загара тренер что-то объяснял ребятам из детской спортивной школы, потом он призывно махнул рукой и помчался по склону вниз, а его ученики понеслись за ним, как стайка серпокрылых чаек. Мы смотрели, как они делают виражи, и след их лыж был похож на белые синусоиды, и Алексей Александрович улыбался, потому что был счастлив.