Костёр 1983-03, страница 7

Чем пахнет тундра

Долгий год не видел я своих друзей оленеводов. И вот, опять еду в тундру. Мой ясавэй Филипп Коков, молодой пастух — год назад еще в учениках ходил — нынче солиден и немногословен. Молча закупил продукты, основательно увязал сани, коротко сказал:

— Садись!

Олени рванулись, и поселок скоро растаял в синих снегах.

Я жадно расспрашиваю Филиппа:

— Как в чуме живут?

— Хорошо живут.

— Как олени?

— Хорошо олени.

Мы- едем, и мне чудится в утренней свежести тундры еле уловимый запах свежевыпеченного хлеба. Запах родного дома...

— Филипп, скоро доедем?

. — Скоро. Олени быстро бегут.

— Скажи, что интересного было?

— Ничего не было. Быков караулим, стадо собираем, в чуме сидим, в гости ездим.

Ну откуда этот сладкий запах горячего хлеба?

— Филипп, а волки приходили?

— Волки не приходили. ^

Мы пересекаем какой-то ручей. Лед трещит под копытами передового. Но упряжка, рванувшись, выдергивает сани на берег, и мы врезаемся в ивняки.

— Вот она, милая роща!.. — поет Филипп.

А стойкий аромат хлеба не исчезает, он будто

сопровождает нас всю дорогу. Или всю жизнь?..

В темноте забелели конусы чумов. Собаки будят все стойбище. Мы — дома.

Филипп уносит продукты, я выпускаю оленей. Мы ждем, пока над чумом поднимется дымок.

— Чай пить! — напевно приглашает хозяйка.

В чуме гудит раскаленная печь. На низеньком

столике мороженое мясо, красная рыба — голец, жаркое из оленины. А в миске — горка душистого свежего хлеба...

Так вот почему в тундре гостеприимно пахло хлебом! Он был на наших санях!

Книга тара

В тундре у меня был маленький друг, Санко Варсапов. Когда я приезжал в чум с кинофильмами, он обязательно требовал:

— Книга тара! Книга тара!

Это значит: книгу надо!

Я давал ему одну. Он садился и серьезно «читал» ее. Если там были картинки, он кричал на весь чум:

—- Тиртя нгано! Самолет!

— Хаяр! Солнце!

Потом требовал новую книгу...

...Настя Лаптандер, хозяйка чума, встает раньше всех.

В холодной тьме вспыхивает язычок керосиновой лампы. Настя сметает снег, насыпавшийся

за ночь из мокодана, достает заготовленный с вечера кусок бересты и, как волшебница, наполняет печку треском хвороста и веселой пляской огня.

По чуму разливается тепло.

Тогда все встают.

И пока позванивает медный рукомой-1 ник, Настя убирает* постели, крылом полярной совы подметает латы, шкуры, накрывает низенький стол "— пызан...

Все пьют чай.

После чая мужчины курят, дневные планы обсуждают.

Настя моет посуду, убирает стол.

Пастухи уезжают в стадЬ на весь день. А Настя принимается за свою работу: шьет оленьими жилами липты, тобоки или малицы. Потом пора ивняк на дрова заготовить, снег в воду превратить, постирать, ужин сварить.

И вот после такого дня, кажется, добраться бы только до постели, Настя всегда берет книгу. Наденет теплую малицу, огонек лампы сделает поярче, ляжет на латы, подперев голову руками, и читает...

%

В чуме — минус двадцать.

Все спят.

А Настя читает.

...Бригадир Микул Валей любит читать толстые книги. Выезжая из тундры в поселок, он покупает не только продукты, но и книги. Зимой читает в чуме, а летом — ив тундре светло. Положит книгу в сани, под амдюр, где тынзей и топор лежат, и едет в стадо. Переведет стадо на хорошее место, на вершину сопки поднимется — стадо как на ладони. Олени кормятся, отдыхают, а Микул читает. На новое место стадо переведет, опять высокую сопку выберет.

Книги он не собирает. Прочел — товарищам в другие бригады отдает: читайте.

Тундра читает книги русских, советских писателей, книги ненецких писателей, на родном языке.

Одна из самых популярных книг в тундре — «Эпические песни ненцев». А недавно новую красочную книгу для чтения получили и маленькие жители тундры. Она так и называется «Вы'тер-ко» — «Тундровичок». Ее написали — ненецкий поэт П. А. Явтысый и учительница М. И. Ледко-ва из поселка Нельмин Нос.

Часто, вспоминая моего маленького друга, я слышу его звонкий голос:

— Книга тара! Книгу надо!

Это голос сегодняшней тундры.

Нарьян-Мар Тюку ВАДА

Фото автора Рисунок Б. Аникина