Костёр 1984-04, страница 11

и волокла огромные мамины туфли, как лыжи посуху. Запинаясь и наступая на подол, она вертелась перед «зрительным залом».

— Рукоплещи! — приказывала Ирка, и Максим покорно принимался рукоплескать.

За окном тоже рукоплескали. Там «Ураган» безнадежно проигрывал «Тайфуну» из соседнего двора.

Ирка раскланивалась и объявляла:

— Сарафан из джинсовой ткани...

У Иркиной мамы было много платьев. Как раз столько, чтобы «Тайфун» забил десять сухих мячей.

4

Однажды, после демонстрации последних мод весеннего сезона, Максим встретил у подъезда «урагановцев». «Урагановцы» были растрепанные, грязные и злые.

— Что же ты? — спросил капитан «Урагана» Кеша, яростно хлюпая исцарапанным носом. — Где же ты был?

— А он к Ирке ходит, — ехидно ответил за Максима вратарь Славик. — В «ладушки» играет!

Максим подумал, что они сейчас запоют хо-poiy про «тили-тили-тесто», но «урагановцы» только презрительно посмотрели на него и молча отвернулись...

На следующий день, когда Максим понуро тащил из школы Иркин портфель и размышлял, как бы сбежать с «последних мод», им загородил дорогу дядька с фотоаппаратом. Дядька был в джинсах, в большой бороде и черных очках.

— Это она! — закричал дядька, указывая на

роны,

он отошел к окну, повернулся и посмотрел

Ирку.

— Клянусь, это она! Это не

я,

— пролепетала Ирка, готовясь заплакать. — Честное слово, это не я! — Это не она! — подтвердил Максим.

Какие веснушки! Какие замечательные ще-в восторге закричал бородатый. — Я

ки! — в восторге закричал искал эти щеки целый год!

Он присел на корточки и спросил:

— Ты любишь сгущенное какао?

— Люблю, — испуганно . прошептала Ирка. А ты, мальчик? Правильно, и ты любишь, —

сказал дядька, хотя Максим не успел даже кивнуть. — Оно полезное и питательное. Мы сфотографируем тебя на этикетку сгущенного какао, и тогда каждый поймет, что у него будут такие же замечательные щеки, как у тебя, если он будет пить сгущенное какао. Сейчас мы спросим разрешения у твоего папы и пойдем фотографироваться, — и он взял Ирку за руку.

ДАаксим брел-^езади с двумя портфелями. Ему дядька-фотограф не понравился. Наверное, потому, что у него лица не было: только очки и борода. А Ирка тут же забыла про Максима:

— На какао? — радостно спросила она.

— На какао! — закричал дядька-фотограф.

— На каждой банке буду я?

— На каждой банке! —

— с восторгом закричал дядька-фотограф. — Сто тысяч этикеток! Миллион веснушек! *

Но Иркин папа почему-то не обрадовался. Он заложил руки за спину и стал ходить по комнате. .

— С одной стороны, вы правы, — сказал он. —

на вопрос с другой стороны. И неожиданно спросил:

— А вы сами пьете сгущенное какао?

— Конечно, — ответил дядька-фотограф. — Оно полезное и...

— А что вы делаете с пустой банкой, когда выпьете все какао?

— Э-э... — сказал дядька-фотограф.

— Совершенно верно! Выбрасываете банку в

мусоропровод. Вместе с этикеткой. Я не хочу, чтобы с каждой банкой выбрасывали мою дочь! Дядька-фотограф тяжело вздохнул.

— А может... — сказал он.

— Не может, — сказал Иркин папа. Фотограф вздохнул еще тяжелее, с тоской посмотрел на Иркины щеки, которые искал целый

год, и ушел.

— Хочу на какао-о-о!

заревела Ирка и за-

- Хочу на какау-у-у! покачал головой. Он

заметил с портфелями у двери, и

- хочет он, консервной

топала ногами. -

Иркин папа Максима, стоящего сказал:

— Ну давай спросим у Максима чтобы ты красовалась на каждой банке в магазине?

Ирка замолкла и подняла на Максима зареванные глаза. Максим представил себе огромную, до неба, пирамиду из банок, и с каждой улыбалась Ирка... Еще он представил Иркины веснушки, светящиеся из авоськи... И помотал головой...

Назавтра он, как всегда, подошел к Ирке после уроков.

— Ига, — сказал он. — Давай я понесу твой погтфель.

Ирка вдруг вздернула свой курносый нос и отвернулась.

— Иго было татаро-монгольское, — сказал вредный Вольский. — Научись сначала Р говорить, — и взял Иркин портфель.

Удивленный Максим смотрел им вслед. — Ну и дуррра!— крикнул он. Будто

ка

мушком вслед бросил.

Вы думаете, он расстроился? Да ни капельки! Он шел по весенней улице, размахивая портфе-

Однако, если посмотреть на вопрос с другой сто-

лем, и весело подкидывал на языке морской камушек:

— Ирка дуррраХ_Р«6^М\рШ Карррамба!!!

Во дворе «урагановцы» сражались с непобедимым «Тайфуном». Максим бросил портфель, ворвался в игру и отнял мяч.

— Деррржи, дыррра! — заорал он и с ходу вогнал мяч в ворота «Тайфуна». Да так, что чуть вратаря мячом не снес.

А мимо футбольного поля Валька Вольский нес Иркин портфель. Ирка вела его домой — рукоплескать и восхищаться последними модами сезона. Бедный Валька счастливо улыбался — он еще не знал, что его ожидает...

А на этикетке нарисовали веселую рожицу Буратино. Буратино улыбается и подмигивает: пейте сгущенное какао! И Максим пьет. Он очень любит сгущенное какао. Потому что оно действительно полезное и питательное. И еще потому... потому, что на этикетке нет замечательных Ирки-ных веснушек.