Костёр 1985-11, страница 4

ш.

mi

тШШШШ • •• • ^: ШЩШШШ щШШшШЖ

■ --, Ж;.: Ж :Ш ШШШ i :-: . : ЯШЖ г. " Ш Ш Ш & ~ : Я31Ш'

ИМ

ШШ1

хШШШтЖй^

• ЩщШ Шш

•• »• • Г,. . • •

■У /■•У.*'*

яга

BiBi

Ь/ЛГАг • ,

ш

та

....

. • - -у!Г" С . ' ?'rtv.

Ш

• '

v./., «о.ЯНЯЯ

щ

'.'.<■■ У

. ш

ЙЯВЖ

Т11Я

■

ш

ШМ- ••

■ й? : ■fc ? < й • * <V. • >J*.

'- ; ^: I •>;:•/• е

. • ъМт

ii

ш-

ШШк

■

»

• ■■

ПШгщыя. Т>

шэ

'Л-.Щ

. • ■

■-у

S ■ - -

.v ... _v у ^ '' ^ •

Ж:

ж

■ -V

Ветерану Военно-Морского Флота СССР Ялександру Ивановичу Матвееву, предложившему установить Краснознаменный крейсер „Аврора'^на вечную стоянку,

./j-" января 1967 г. Командир Краснознаменного крейсера „Аврора" капитан 3 ранга ^t^ift⁴*^ ' ^ ^И Федоров)

первой женщиной, которая стала народным комиссаром и дипломатическим послом. Было ей тогда за пятьдесят. Но была она так обаятельна и так интересно рассказывала о революции и Владимире Ильиче Ленине, что мы, двадцатилетние мальчишки, все влюбились в нее и слушали с открытыми ртами. Александра Михайловна говорила, что наш корабль частичка советской страны, а мы — полпреды первого в мире социалистического государства.

Когда мы стояли в Осло, на «Авроре» с утра до вечера толпились норвежцы. Наши катера сновали от крейсера к пристани, перевозя новые партии людей. А очередь на экскурсию не уменьшалась. Особенно норвежцы интересовались нашим морским клубом «центром коммунистической пропаганды» и «хлеборезкой». Но если интерес к клубу был, как говорится, ясен и понятен, то интерес к хлеборезке следует объяснить. В Скандинавии не пекли черного хлеба, поэтому всем хотелось его попробовать. Мы видели роскошно одетых богачей, которые смаковали кусочек черного хлеба, как невиданное лакомство.

«Абуба» — так называли норвежцы «Аврору», читая русские буквы по-своему.

А перед нашим визитом в

Копенгаген одна из местных газет, сообщая об этой новости, рассказала не только о том, что это — первый советский корабль, который смогут увидеть датчане, но и о той роли, которую он сыграл в дни Октябрьской революции в России.

В тот день на молу при входе в гавань собралось много рабочих с красными флагами. Красными флагами и пением «Интернационала» они радостно приветствовали «Аврору».

В дни нашего похода курсанты не только несли вахту на корабле, но и были экскурсоводами — водили по крейсеру группы гостей. А еще мы с Сашей выпускали стенную газету «Авроровец» и много фотографировали. Фотоделом увлекались еще с «вожатских» времен. * '

Был у нас на «Авроре» и четвероногий пассажир — медвежонок , Маша, подарок абхазских комсомольцев. Маша знала все команды. Ежедневно прибегала на «разводку» и ходила рядом с боцманом, пока он «разводил» курсантов на работы. Быстрее всех она бежала по команде на обед и первой получала от кока свою порцию.

Интересна дальнейшая судьба медвежонка. Когда Маша выросла, командир крейсера приказал сдать ее в зоопарк. Помню, Матвеев рассказывал,

как ходил навестить Машу, и как она его увидела и встала на задних лапах по стойке смирно. Стоять смирно она научилась еще на крейсере, а в зоопарке так реагировала на каждого посетителя, одетого в морскую форму.

О заграничных походах на «Авроре» мы потом долго вспоминали. Бережно хранили сделанные в плаванье фотографии. А годы шли, и настал день, когда мы расстались и с крейсером, и с училищем, и с Ленинградом.

Александр Матвеев и я в числе первых выпускников училища поехали на Дальний Восток. В тридцать шестом году мой друг уже командовал подводной лодкой Щ-114. Экипаж этой лодки установил мировой рекорд плаванья под водой. Норма непрерывного пребывания на глубине в то время составляла трое суток. А Щ-114 находилась под водой целых двенадцать суток. Газета тогда писала: «Фантастика жюль-вер-новского «Наутилуса» и его капитана Немо бледнеет перед действительной жизнью наших подводников». Нужно -было проявить много выдержки и мужества, чтобы пойти на риск и выяснить в эксперименте возможности советских подводных лодок.

С «Авророй» наша следующая встреча произошла перед войной, когда нас перевели на Балтийский флот. Как плавбаза она входила в состав соединения подводных лодок, которым командовал Александр Иванович Матвеев. С «Авроры» подводники уходили в море, а возвращаясь, швартовались к ее борту.

Так крейсер доживал свой век. Механизмы его были изношены, котлы и машины выведены из строя, но корпус еще был в хорошем состоянии. Различные комиссии решали судьбу корабля и нашли, что дальнейшее использование «Авроры» невозможно, ее нужно отправить на слом.

Матвеев не раз говорил:

— Обидно* что исторический корабль превратили в общежитие. «Аврора» достойна быть музеем!