Костёр 1986-02, страница 30они рисуют аля вас По озеру мчалась на всех парусах гоночная яхта. Ветер все крепчал, и капитан послал матроса убрать спинакер. Матрос — в тяжелой непромокаемой куртке-робе и сапогах побежал на нос и стал сражаться с большим пузатым парусом... В это время рулевой не удержал яхту на курсе, она резко вильнула, и парус сбросил матроса в воду. Миг — и яхта уже промчалась мимо... Но падение заметили, в воду полетели спасательный круг и спасательные пояса. Однако их сразу же отнесло ветром. А большую яхту быстро повернуть не удавалось... Тесные одежда и сапоги — их сбросить в воде невозможно,— тянули матроса на дно. Волны перехлестывали через голову. Но матрос упорно Ш1ыл. Эх, как он сейчас бранил себя за то, что не надел надувной жилет! Или не привязал себя к релингу — носовому огражде- # нию яхты... Но вот яхта развернулась, подошла, и крепкие руки товарищей помогли матросу выбраться на палубу... Моряки — народ бывалый — таким купанием их не удивишь и не испугаешь... Кто же был напуган, узнав о случившемся? Оказалось, вот кто: авторы нескольких сданных в издательство книг! Да, да! И еще — сотрудники детского журнала «Веселые картинки». Ведь упавший за борт матрос-яхтсмен был их главным редактором и кроме того он еще — художник-иллюстратор многих книг. Этого необычного матроса звали Рубен Артемьевич Варшамов... С тех пор, как маленький Рубен помнил себя, он рисовал. А помнит он солнечную комнату в Москве, на Чистых прудах, помнит в окне — верхушки деревьев, а внизу на мостовой — лошадь с телегой... В те годы — а родился Рубен в 1936 году — автомобилей на улицах было мало. Лошадей он и любил рисовать больше всего на свете... Уже тогда знал он, что станет только художником! Себя без чистого листа бумаги и карандаша просто не представлял! Правда, жизнь сперва распорядилась по-другому, Рубен попал в Суворовское училище. Окончил его — направили в Краснознаменное Московское имени Верховного Совета общевойсковое училище. Дальше — служба в гвардейской Таманской дивизии — лейтенант... Но все эти годы мечту своего детства сделаться художником Рубен не оставлял. Потому, наверное, после армии снова пошел учиться. На этот раз — в полиграфический институт. И стал, наконец, художником, иллюстратором. Какие же книги он любит иллюстрировать? Пожалуй, такие, где нужно рисовать животных... И таких книг, к которым художник делал рисунки животных, наверное, большинство — «Палеонтология в картинках» Яковлевых, «Энтомология в картинках» Танасийчука, «Заколдованные острова» Сахарнова /эта книга с рисунками вышла во многих странах/, «Рыбы» и «Птицы» Сладкова, «Рыбий дом» Бианки... Все эти книги можно назвать научно-художественными, научно-популярными, энциклопедическими, и поэтому художник, приступая к иллюстрациям, знает: просто показать зверей, которые упомянуты в книге, мало. Надо нарисовать не просто зверя, а сделать целую сценку, настоящую художественную картину. И это нужно сделать, считает Варшамов, обязательно, даже когда приходится рисовать ему, как это было с книгой «Палеонтология в картинках», доисторических животных. Или книга «Заколдованные острова». Тут что ни картинка, то и сюжет. У автора по рассказу надо было нарисовать комодского варана, а художник изобразил целую сцену — как огромный хищный «дракон»-варан на оленей охотится... «Мне делать рисунок в духе научного определителя,— говорит Рубен Артемьевич,— скучно, я и домысливаю, стараюсь увидеть, восстановить сценки из жизни этих самых животных... Бывает, что авторы не все скажут в тексте, тут уж я расскажу читателю — рисунками... Правда, труднее всего такие сценки было рисовать в «Палеонтологии»... Жизнь-то доисторическая! Какие были тогда травы, какие деревья? Пришлось советоваться со специалистами...» Это умение восстанавливать картины былых эпох Варшамов потом перенес и в книги о море. Скажем, когда пришлось рисовать каравеллу Колумба «Санта-Марию», он обнаружил, что О нигде нет точных рисунков этой самой знаменитой каравеллы. Пришлось восстанавливать ее облик. Узнал, что во Флоренции найден чертеж, и разыскал копию. Услышал, что в одной старинной 24 |