Костёр 1987-02, страница 26

Солнце садилось прямо против устья фиорда, между горами. Оно било в глаза, и Арни не заметил, как корабли появились из-за скал. Они словно бы выросли из ниоткуда прямо посередине пролива — один несколько впереди, второй следом за ним. Вечер был тихий, и парусов не ставили. Зато весла работали стремительно и сильно, и корабли так и летели. Фиорды глубоки, а на глубине можно не опасаться камней.

Арни хорошо видел ощеренные драконьи головы на штевнях кораблей. И круглые щиты, закрывавшие борта. Под щитами равномерно вспыхивали на солнце мокрые лопасти весел. Потом корабли вошли в тень прибрежной горы, и весла погасли. Только белые бурунчики вскипали под ударами и сразу опадали. Над водой понемногу собирался вечерний туман, и косые лучи заката полосами тянулись к берегу. Корабли с разгону выбежали на песок прямо против двора. Арни никогда не видел зрелища красивее... и страшней. Люди выпрыгивали в мелкую воду и шли к воротам. Все были вооружены: каждый нес щит. А где щит, там недалеко топор или меч...

Сердце гулко и часто заколотилось в груди, и Арни понял, что это был страх. Он боялся туда идти. Не таким виделся ему приход кораблей... Каким? Теперь он и сам не смог бы твердо сказать. Но то, что он видел, его пугало.

Ворота во двор были предусмотрительно оставлены раскрытыми настежь. Викинги вошли в ограду, и скоро над крышей большого дома родился сизый дымок разожженного очага...

Арни поправил ремень колчана и зашагал вниз.

3

В доме шел пир.

Мореходы стосковались по горячей пище, по жару огня; здесь всего этого было в достатке. Жаль только, хозяйские дочери не пожелали повеселиться с ними за столом. Но и это невелика беда. Молодые воины еще найдут себе жен.

В разгар веселья со двора послышался какой-то шум. Потом дверь отворилась. Двое викингов, оставленных снаружи, втолкнули в дом белобрысого парня в одежде раба. Один из воинов внес отобранные у него лук и колчан.

Лук, как сразу отметили опытные глаза, был совсем неплохой.

Головы стали поворачиваться. Сто человек разом смотрело на Арни: одни весело, другие безразлично, третьи — с раздражением.

И... никого похожего на Свана...

Не в силах поверить, Арни снова и снова обегал глазами длинный дом. Светловолосые, темноволосые, бородатые, безбородые... трое или четверо рыжих... все чужие. Свана не было.

Сердце бешено колотилось. Арни вдруг мучительно захотелось обратно на верхние пастбища, к коровам, в пещеру, туда, где черной стеной поднималась в тумане угрюмая Арнарбрекка...

Сидевший на почетном сидении опустил рог, из которого пил.

— Кого еще вы там привели?

Он был молод — ненамного старше самого Арни. Но если в Арни за сто шагов можно было распознать пастуха, то этот с головы до пят был воином и вождем. Серебряные пластинки мерцали у него на груди и на ножнах меча. Меча, который был частью его тела... и которого Арни никогда не держал в руках. Синие глаза смотрели не мигая, в упор. Навряд ли ему приходилось перед кем-нибудь их опускать.

Воин, принесший лук, усмехнулся в усы:

— Это здешний раб, Вемунд-вождь, и он пришел сам. Он говорит, что хочет видеть Свана Рыжего...

Тут уж на самых равнодушных лицах появились удивление и интерес. Вемунд откинул русоволосую голову и засмеялся:

— Свана Рыжего!.. А Хальвдан конунг ему случаем не нужен?..

Шутка понравилась — захохотал весь дом.

— Ишь чего захотел, неумойка!..

— А ну, раб, вынеси-ка объедки...

— Если пришел попросить еды, так и скажи!

Большая полуобглоданная кость пролетела и

шлепнулась возле ног. Арни стоял неподвижно. Так вот какова она была в действительности, его мечта. Эта мечта сидела по лавкам захмелевшая от ячменного пива, объевшаяся жареным мясом, и потешалась над ним на разные голоса. Следовало бы ему понять это еще во дворе, когда он увидел три коровьи шкуры, растянутые на заборе...

Оставалось только одно: поднять голову повыше. Арни так и поступил.

Вемунд вскинул руку, прекращая шум.

— Я Вемунд хёвдинг сын Асбьёрна из Раумс-даля... и придется тебе беседовать со мной, поскольку Свана Рыжего здесь нет. А сам ты кто таков?

Сердце снова ухнуло в гулкую пустоту. Арни почему-то не подумал, что именно это окажется самым трудным. Назвать свое имя, имя безродного! Он набрал побольше воздуха в грудь и ответил, как прыгнул с обрыва:

— Я Арни Ингуннарсон, пастух у Фридлейва Богача.

Он стиснул кулаки, ожидая новых насмешек. Но их почему-то не последовало.

— Арни!..— повторил Вемунд-вождь.— Созвучно слову «орел»! Странное имя для раба. Так о чем ты просишь, пастух?

Сникшая было надежда вновь выпрямилась и расправила плечи. Арни сказал:

— Я хорошо стреляю из лука. Возьми меня к себе на корабль!

Он посмотрел на руку в черных мозолях, державшую рог, покраснел и добавил, опустив голову:

— А грести я научусь.

Седобородый воин, сидевший поблизости от вождя, приподнялся со своего места:

— Вемунд, я выкину его за ворота...

Другой, молодой и одноглазый, без трех пальцев на правой руке, крикнул из дальнего угла:

22