Костёр 1988-04, страница 24
Ее фотографию я увидел на стенде пряженской районной газеты «Ленинское знамя», среди лучших рабочих и сельских корреспондентов. Взгляд внимательных глаз пожилой женщины был добрым и теплым. — Большая наша помощница,— сказал кто-то из сотрудников редакции.— Ее знал Ле- Н И Н ■ • а Вот что писал об этом сам Владимир Ильич в работе «Удержат ли большевики государственную власть?». «После июльских дней мне довелось, благодаря особенно заботливому вниманию, которым меня почтило правительство Керенского, уйти в подполье. Прятал нашего брата, конечно, рабочий. В далеком рабочем предместье Питера, в маленькой рабочей квартире подают обед. Хозяйка приносит хлеб. Хозяин говорит: «Смотри-ка, какой прекрасный хлеб. «Они» не смеют теперь, небось, давать дурного хлеба. Мы забыли было и думать, что могут дать в Питере хороший хлеб». Меня поразила эта классовая оценка июльских дней». Тем человеком был токарь петроградского завода «Айваз» Эмиль Георгиевич Кальске — отец хозяйки дома, в котором я находился. I • — iJayxa Эмильевна,— обращаюсь к ней,— а из чего видно, что в статье говорится о вашем отце? Ведь здесь не названо его имя. — В целях конспирации Владимир Ильич и не мог назвать никаких имен. Но исследователи его биографии, сопоставив множество фактов, пришли к выводу: речь идет о моих родителях, живших на окраине Петрограда, на Выборгском шоссе. Дом этот сохранился, несколько лет назад я там была, на нем установлена мемориальная доска. Трудно представить, какое мужество, какая изобретательность потребовались от этих людей. Ведь ни на один час не прекращались поиски Ильича, «за голову которого буржуазия ничего не пожалела бы и за укрывательство которого никого не пощадила бы». Так сказал о том страшном времени А. Шотман — связной Владимира Ильича. Вот только одна подробность: пятьдесят .офицеров «ударного батальона» поклялись или найти Ленина или умереть. Уже взрослой Рауха Эмильевна Кальске записала со слов отца его рассказ о встрече с Лениным: «Эйно Рахья спросил, знаком ли мне этот товарищ. Я вгляделся в улыбающееся лицо моего гостя. Так как он был в шаге от меня, нетрудно было заметить, что растрепанная прическа не что иное, как искусный парик. — Нет,— сказал я,— этот товарищ незнаком мне. — Тогда знакомься,— ответил Рахья,— это Ленин! — Вы совсем не похожи на того Ленина, каким выглядите на фотокарточках, распро страненных юнкерами,— сказал я гостю. Он весело заметил, что сам себя перестал узнавать в этом обличье. Когда мы сели пить чай, Владимир Ильич подробно расспрашивал меня о жизни рабочих «Айваза». Меня удивило, что Ильича интересовали даже мелочи из нашей жизни...» — Утром я услышала голоса в соседней комнате,— рассказывает Рауха Эмильевна,— и побежала туда. Там увидела дядю Эйно — Рахья был нашим родственником, я его очень любила,— подошла к нему и спрашиваю, что он мне привез. Он ответил: «Ничего, привезу в другой раз». Второй дядя, незнакомый, сидевший на стуле, сказал: «А у меня есть шоколадка, иди сюда, познакомимся. Ты кто такая?» — «Про-летарочка»,— ответила я. В те годы в рабочих семьях постоянно звучало слово «пролетарий». Владимиру Ильичу это очень понравилось, он звонко рассмеялся и посадил меня на колени, дал маленькую шоколадку. Думаю, мой ответ развеселил нашего гостя еще и потому, что я не выговаривала 18 |
