Костёр 1988-08, страница 40

ЗОЛУШКА, МАЛЬЧИК С ПАЛЬЧИК И СИНЯЯ БОРОДА

Е. ПЕРЕХВАЛЬСКАЯ

Однажды в Люксембургский сад в Париже пришли два мальчика. Дело было утром в будний день. Это были два ученика коллежа Бовэ. Одного из них, Шарля, прогнали с урока, второй, Борэн, последовал за приятелем. Мальчишки уселись на скамейку и стали обсуждать сложившееся положение — как быть дальше. Одно они знали точно: в надоевший коллеж они не вернутся ни за что. Но учиться надо. Это Шарль с детства слышал от отца, который был адвокатом Парижского Парламента. Да и мать у него была образованная женщина, она сама учила сыновей читать и писать. Когда Шарль в восемь с половиной лет поступил в коллеж, отец ежедневно проверял уроки, он очень уважал книги, учение, литературу. Но только дома, с отцом и братьями можно было спорить, отстаивать свою точку зрения, а в коллеже требовалось зубрить, нужно было лишь повторять за учителем, и уж не дай бог спорить с ним. За эти споры Шарля и выгнали с урока.

Нет, больше в опостылевший коллеж ни ногой! А как же образование? Мальчики ломали головы и решили: будем учиться сами. Тут же в Люксембургском саду они составили распорядок и со следующего дня начали его осуществление.

Борэн приходил к Шарлю в 8 утра, они вместе занимались до 11, затем обедали, отдыхали и снова учились с 3 до 5. Мальчики вместе читали античных авторов, изучали историю Франции, учили греческий и латынь, словом, те предметы, которые они проходили бы и в коллеже.

«Если я что-нибудь знаю,— писал Шарль через много лет,— я обязан этому исключительно этим трем или четырем годам учения».

Что стало со вторым мальчиком по имени Борэн, мы не знаем, но имя его друга известно сейчас каждому — звали его Шарль Перро. А история, которую вы сейчас узнали, произошла в 1641 году, при Людовике XIV, «короле-солнце» во времена завитых париков и мушкетеров. Именно тогда жил тот, кого мы знаем как великого сказочника. Правда, сам он себя сказочником не считал, и сидя с другом в Люксембургском саду, даже не помышлял о таких пустяках.

Родился Шарль Перро 12 января 1628 года. Он не был дворянином, но отец, как мы знаем, стремился дать всем своим сыновьям (их у него было четверо) хорошее образование. Двое из четверых стали по-настоящему знаменитыми: во-первых, старший — Клод Перро, который прославился как архитектор (он, кстати, автор Восточного фасада Лувра). Второй знаменитостью в семье Перро стал самый младший — Шарль. Он писал стихи: оды, поэмы, очень многочисленные, торжественные и длинные. Сейчас мало кто помнит о них. Но позднее он особенно прославился как глава

партии «новых» во время нашумевшего в свое время спора «древних» и «новых».

Суть этого спора была вот в чем. В XVII веке еще царило мнение, что древние писатели, поэты и ученые создали самые совершенные, самые лучшие произведения. «Новые», то есть современники Перро, могут лишь подражать древним, все равно они не способны создать ничего лучше. Главное для поэта, драматурга, ученого — это стремление быть похожим на древних. Основной противник Перро поэт Никола Буало даже написал трактат «Поэтическое искусство», в котором установил «законы», как писать каждое произведение, чтобы все было в точности как у древних писателей. Вот против этого и стал возражать отчаянный спорщик Шарль Перро.

Почему мы должны подражать древним? — удивлялся он. Разве современные авторы: Кор-нель, Мольер, Сервантес хуже? Зачем цитировать Аристотеля в каждом ученом сочинении? Разве ниже его Галилей, Паскаль, Коперник? Ведь взгляды Аристотеля давно устарели, он не знал, например, о кровообращении у людей и животных, не знал о движении иланет вокруг Солнца.

«За что так уважать древних? — писал Перро. — Только за древность? Мы сами — древние, потому что в наше время мир стал старше, у нас больше опыта». Обо всем этом Перро написал трактат «Сравнение древних и современных». Это вызвало бурю возмущения у тех, кто считал, что авторитет греков и римлян непоколебим. Тут-то Перро и припомнили, что он — самоучка, стали обвинять его в том, что он критикует древних потому лишь, что не знаком с ними, не читал, не знает ни греческого, ни латыни. Это однако было совсем не так.

Чтобы доказать, что его современники ничем не хуже, Перро выпустил огромный том «Знаменитые люди Франции XVII столетия», здесь он собрал более ста биографий знаменитых ученых, поэтов, историков, хирургов, художников. Он хотел, чтобы люди не вздыхали — ах, прошли золотые времена древности,— а наоборот, гордились своим веком, своими современниками. Так и остался бы Перро в истории только как глава партии «новых», но...

Но вот наступил 1696 год, и в журнале «Галантный Меркурий» без подписи появилась сказка «Спящая красавица». А на следующий год в Париже и одновременно в Гааге, столице Голландии, вышла книжка «Сказки матушки Гусыни». Книга была небольшая, с простенькими картинками. И вдруг — невероятный успех!

Сказки Шарль Перро, конечно, выдумал не сам, одни он помнил с детства, другие узнал в течение жизни, ведь когда он сел за сказки, ему было уже 65 лет. Но он не просто записал их, но сам оказался отличным рассказчиком. Как настоящий сказочник, он сделал их ужасно современными. Хотите узнать, какая была мода в 1697 году — прочтите «Золушку»: сестры, собираясь на бал, одеваются по самой последней моде. А дворец, в котором заснула Спящая красавица,— по описанию точь-в-точь Версаль!