Костёр 1989-12, страница 21

Николай ГОЛЬ

РАССКАЗ АНТОНИНЫ КУЗЬМИНИЧНЫ

Недавно ко мне зашла соседка Антонина Кузьминична. Она зашла посоветоваться со мной, потому что у нее возникла проблема с внуком. Сама она ее решить не могла. Вот что рассказала Антонина Кузьминична.

Недавно мой внук Сережа куда-то собрался. Я — бабушка, и, конечно, я поинтересовалась, куда это он. И он, конечно, ответил. Он ответил: «Я, грэни, дёрнул на сейшен потусоваться, фенечками потрясти». Я, конечно, его не поняла, продолжала Антонина Кузьминична, — и сказала: «Прекрати разговаривать на каком-то волапюке!»

Сережа заинтересовался и спросил меня, что такое волапюк. Я задумалась. Ясное дело, волапюк — это тарабарщина,я это слово еще от своей мамы слышала, Сережиной прабабушки. Но откуда и почему взялось это слово, я объяснить не смогла. Что же получается: я внука не понимаю, а он — меня? — огорчилась Антонина Кузьминична,

У вас есть энциклопедия, добавила она, — может быть, вы поглядите, что там об этом сказано?

ЧТО ТАКОЕ ВОЛАПЮК

Я очень люблю листать энциклопедию и разные справочни

ки. Поэтому я смог ответить Антонине Кузьминичне, даже не подходя к книжной полке.

Слово «волапюк» действительно употребляют, когда хотят сказать, что человек болтает или пишет белиберду, так что его и понять невозможно. Но создал это слово чуть больше ста лет назад человек с добрыми намерениями и целью самой благородной. Немецкий

пастор Иоганн Мартин Шлейер придумал волапюк как раз для того, чтобы все друг друга понимали. Как же так, — думал Шлейер, — на земле множество стран, чуть ли не три тысячи языков — все-то не выучишь! Оттого, что люди друг друга не понимают, и происходит вражда. И пастор решил придумать единый язык для всего человечества, чтобы каждый мог разговаривать с каждым. Он составил словарь этого нового языка, написал учебник, по которому этот язык можно было выучить. И назвал его волапюком. На волапюке слово «вола-

*

пюк» означало «народный язык». А если кто-нибудь хотел сказать: «Я люблю народный язык», он произносил: «Об лё-фоб волапюк». И таких людей нашлось немало. Возникла даже волапюканская академия. Выходили журналы и книги на волапюке.

Но просуществовал он недолго. Не потому, что был не нужен, просто был он очень несовершенен, неестественен, труден в изучении, составлен из

придуманных и исковерканных слов. В нечале XX века о нем говорили уже полупрезрительно. Волапюк пополнил семью мертвых языков, просуществовав меньше двадцати лет. Теперь- о нем даже бабушки не помнят. Но «фенечками потрясти» — это все-таки волапюк. В переносном смысле.

КАК ВСЕ НАЧАЛОСЬ

Да, волапюк оказался несовершенным, потому что был одним из первых. Но совсем не самым первым. Идея «всеобщего», «всемирного», «всенародного» языка давным-давно занимала людей. Понятия-то везде сходные, а звучат по-разному. «Кокл-дудл-дудл», — разве похоже это на российское «кукареку»? «Гав-гав», лают наши собаки. «Бау-бау», отвечают английские псы. Даже животные не понимают друг друга. Но ведь нельзя же заставить всех говорить по-рус-ски или по-английски, или на латыни, наконец! Вот и зарождались мысли о специальном, доступном всем языке.

Первый известный такой проект составил древнеримский врач Клавдий Гален. Идеей интернационального языка интересовались Декарт, Лейбниц, Ньютон. Екатерина I! у нас в России повелела создать целую комиссию для сопоставления наречий, конечной целью которой было создание единого языка.

16