Костёр 1990-01, страница 4
w Николай КОНЯЕВ t % Когда думаешь о Михаиле Васильевиче Лашине, вспоминаются изъеденные, но так и не сокрушенные ни войнами, ни веками могучие крепостные башни древнего города Избор-ска, сказочные звездно-синие купола Печорского монастыря, неоглядная даль, что открывается с Труворова городища. Эта местность неотделима от судьбы Михаила Васильевича. Служению, охране этой земли отдана вся его жизнь. Жизнь большая, нелегкая... Впервые я узнал о Лашине, когда увидел возле села Ха-лахальня необычное сооружение: на сложенных из белого силикатного кирпича опорах покрытая жестью крыша, которую увенчивает металлический прапор с древним гербом Пскова. На задней стенке необычного сооружения был укреплен расколотый каменный крест. Это монастырь восстанавливал? — спросил я. — Или государство? — Нет! — ответили мне. — Лашин... Так я услышал впервые эту фамилию, но потом она мелькала в самых разных разговорах с самыми разными людьми, V» и я понял, что трудно найти в Печорском районе человека, который бы не знал или не слышал ничего о Лашине. Но вначале несколько слов о восстановленной Лашиным часовне. Первое упоминание о селе Халахальне встречается в псковских летописях в 1341 году. Село встало на дороге, ведущей из Прибалтики в Из-борск и Псков, и сколько армий проходило мимо него, когда в огне и крови выковывалась граница Государства Российского! А каменный крест, по преданию, поставили еще раньше, поставили в честь победы Александра Невского над немецкими рыцарями на льду Чудского озера. Позднее над крестом построили открытую часовню, и крестный ход, шедший из Печорского монастыря в Псков, всегда останавливался здесь, чтобы отслужить панихиду по убиенным русским воинам. В 1940 году часовню взорвали. Ветхие столбы рассыпались в прах, э древний каменный крест раскололся на три куска. В альбоме Михаила Васильевича Лашина хранится фотография развалин часовни, сделанная перед восстановлением ее в 1976 году. Каменный крест лежит в бурьяне, как убитый воин, раскинувший по сторонам свои обессиленные руки. — Когда я вернулся после войны домой и увидел эти развалины, я заплакал... — рассказывает Михаил Васильевич. Заплакал... Заплакал не мальчик, а солдат. Человек, который в первые дни войны вступил в истребительный батальон, человек, участвовавший в обороне Таллинна, тонувший в заливе, когда немецкие самолеты разбомбили наши корабли, вывозившие солдат из окруженного города. И слушая Михаила Васильевича, почему-то думалось, что среди воя немецких бомбардировщиков, среди ада вздымающихся из воды разрывов бомб вспоминался ему и этот раскинувший богатырские руки крест, что лежал поверженным возле Халахальни. Я не оговорился. Часовню в Халахальне взорвали не немцы, а мы сами, когда перед войной Печорский район был присоединен к РСФСР. Что думал, что чувствовал молоденький секретарь уездного комитета комсомола Ла- .у |
