Костёр 1991-05, страница 21

V ч *

ОгиЯГУИг

HAUWw

Прошлым летом задымился какой-то блок на Чернобыльской АЭС — третий или четвертый, я точно не знаю. И опять ничего не объяснили, не оповещали население. Тогда народ стал собираться в центре Корыстыни, рабочие ушли от своих станков. Мы думали, опять взорвался какой-то блок. И только после этой забастовки военные объявили по радио, что никакого взрыва нового нет.

Все дороги у нас будут покрывать пятикратным слоем асфальта, снимут и поменяют крыши на домах. Но не знаю, можно ли убрать все зараженное. Заражены даже две скамейки, которые стоят у нас во дворе. Бабушкам, которые любят там сидеть, говорят, чтобы они не сидели, но они не слу-шают.

Радиация есть и в нас. У нас в Корыстыни ее можно измерить, если пойти в центральную детскую поликлинику. Там такой аппарат, его подносят к груди, меряют, а потом сообщают, сколько в тебе радиации.

Учительница нам объяснила, что нельзя выходить под только что начавшийся дождь. Можно выходить минут через пятнадцать. И когда выпадает первый снег, нельзя кататься, играть в снежки.

Гена Кабанец,

Корыстынь Житомирской обл.,

12 лет

vtiMs

В случившемся виноваты люди, а не электростанция. Люди, которые там работали. Если бы они были профессионалами, ничего бы не случилось.

Забывать Чернобыль нельзя. Иначе снова будут взрываться станции. Когда мы вырастем, атомная энергетика станет нашей проблемой.

Андрей Ганчук,

деревня Заполье Могилевской обл.,

11 лет

от

.IZrm

Прошлым летом я отдыхала на Северном Кавказе, в двух часах езды от Пятигорска. Когда мы ездили в музей Лермонтова, одна женщина узнала, что мы из Могилевской области, и говорит: «Ой, надо отойти от них, а то можно заразиться!» Но мы же не виноваты! Зачем нас так?

В нашей деревне сильная радиация, а на школу дают только одну путевку. Редко — две-три. В школе 40 человек. Так что не все могут хотя бы раз в год куда-нибудь выехать.

Жанна Авдеева, деревня Гусьлище

Могилевской обл.,

14 лет