Костёр 1991-10, страница 24
Пилату хотелось выручить Иисуса, но первосвященники настроили народ так, что все закричали: Варавву, Варавву! — Тогда Пилат спросил: — Ас Иисусом что же делать? — И они опять все закричали: — По-римски, на крест, на крест его. Пилату все-таки не хотелось казнить Иисуса, и он опять стал уговаривать первосвященников, чтобы отпустили Иисуса. Он сказал: — За что вы так налегаете на него? Он никакого зла не сделал и не за что казнить его. Но первосвященники и слуги их опять закричали: — Казнить, казнить по-римски! распять, распять его! Тогда Пилат сказал им: — Если так, то берите его и сами распинайте, а я не вижу в нем вины. И первосвященники сказали: — Мы требуем того, что следует по закону. По закону его следует казнить за то, что он называет себя сыном бога. Тогда Пилат, услыхав это слово, смутился, потому что не знал, что такое значит это слово «сын бога». И, вернувшись в правление, позвал опять Иисуса и спросил его: — Кто ты и откуда ты? — Но Иисус не отвечал ему. Пилат сказал: — Что же ты не отвечаешь мне? Разве ты не видишь, что ты в моей власти и что я могу распять или отпустить тебя? Тогда Иисус сказал ему: надо мной никакой власти. на спину накинули ему красный плащ, и стали издеваться над ним. Они кланялись ему на смех в ноги и говорили: — Радуйся, царь иудейский! — А то били его по щекам и по голове и плевали ему в лицо. И все кричали: — Распни его! Наш царь — кесарь! Распни его! И после этого Пилат приказал распять Иисуса. И с Иисуса сняли красную одежду, надели на него его платье и велели ему нести крест на лобное место Голгофу, чтобы там распять его. И он нес крест свой, и так пришел на Голгофу. И там распяли его на кресте и еще двух человек вместе с ним. Те два были по бокам, а Иисус посредине их. Иисус же говорил: — Отец! прости им, они не знают, что делают. 52 Нет, ты не имеешь Есть власть только свыше. 51 ПИЛАТУ так хотелось отпустить Иисуса, что он опять стал говорить с народом и сказал: — Как же это вы хотите распять царя вашего? Но иудеи сказали ему: — Если ты отпустишь Иисуса, то этим ты покажешь, что ты неверный слуга кесарю, потому что тот, кто делает себя царем, тот враг кесарю. У него есть один кесарь, а этого царя распни. И когда Пилат услыхал это слово, он понял, что ему уже нельзя не казнить Иисуса. Тогда Пилат вышел к иудеям, полил себе на руки воды перед ними и сказал: — Омываю себе руки от крови этого невинного человека. И народ закричал: — Пусть будет кровь его на нас и на детях наших. И тогда Пилат велел прежде высечь Иисуса. Когда его высекли, солдаты, те, которые секли его, надели ему на голову венок и дали в руки палку, и 'И КОГДА Иисус уже висел на кресте, народ обступил его и ругался над ним. К нему подходили люди, кивали ему * головами и говорили:^— Ну-ка, ты храм Иерусалимский хотел разрушить, в три дня опять состроить. Ну-ка, теперь сам выручи себя, сойди со креста! И первосвященники, и книжники стояли тут же и тоже смеялись над ним и говорили: — Других спасал, себя не можешь спасти. Вот покажи, что ты Христос, сойди с креста, и тогда мы поверим тебе. Он говорил, что он сын божий, и говорил, что бог не оставит его. Что же теперь-то бог оставил тебя? И народ, и первосвященники, и солдаты ругались над ним. То же говорил и один из разбойников, распятых рядом с ним: — Ежели ты Христос, спаси себя и нас. — А другой разбойник услыхал это и сказал: — Не боишься ты бога, сам висишь на кресте за дурное место, а ругаешься над невинным. Мы с тобою за дело казнены, а этот человек ничего дурного не сделал. В девятом часу Иисус громко проговорил: — Ели, ели, лама сабахтани! Это значит: «Бог мой, бог мой! на что ты меня оставил?» И когда услыхали это в народе, то стали говорить и смеяться: — Илью пророка зовет! Посмотрим, как Илья придет. Потом Иисус попросил: Пить! И один че ловек взял губку, обмочил ее в уксусе и на камышине подал Иисусу. Иисус пососал губку и сказал громким голосом: — Кончено! Отец, в руки твои отдаю дух мой! — И склонив голову, испус тил дух. |
