Пионер 1955-10, страница 68

рнзму и его агентам!». Суровы лица рабочих. Оин идут тесными, сомкнутыми рядами, взявшись за руки, охраняемые боевыми др.ужи-на.ми. Кажется, нет демонстрации ни конца, ни края, а народ всё прибывает. Ещё студенты, ещё рабочие... Из Лефортова и Сокольников, из Хамовников и Замоскворечья. Вливаются делегации от воинских частей и из других городов: Саратова, Шуи, Орехово-Зуева... Голова колонны уже на Большой Никитской, а последние шеренги ещё у Красных ворот. Улицы не вмещают десятки тысяч людей. Тротуары, балконы, даже крыши домов полны народа.

Попрятались полиция и жандармы, убрались с постов городовые. Не видно драгунов и казаков. Да разве справиться им с разгневанной трёхсоттысячной толпой?!.

Было уже совсем темно, когда мы подошли к Ваганьковскому кладбищу. И вдруг загорелись, вспыхнули один за другим десятки тысяч факелов. В колеблющихся, дрожащих отблесках пламени видна ограда Ваганьковского кладбища.

Словно по невидимому знаку, сначала окружавшие гроб Баумана товарищи, а затем и тысячи рабочих запели:

Замучен тяжёлой неволей. Ты славною смертью почил, В борьбе за народное дело Ты голову честно сложил.

Ширится, растёт песня. Она звучит грозно, как вызов врагу, перекатывается из шеренги в шеренгу.

Похороны Баумана превратились в торжественно-победное революционное шествие. Смело и гордо, с сознанием своей силы прошли мы через всю Москву, и сотни тысяч людей приветствовали нас, и правительство было бессильно что-либо сделать, не решилось помешать демонстрации.

Оно нанесло нам удар уже поздно вечером, исподтишка. Когда мы расходились по домам, на Большой Никитской, со стороны университета, раздался выстрел. И вдруг из Манежа, словно дождавшись этого момента, выскочили затаившиеся там казаки и полицейские. Раздался залп, другой, третий... Падали убитые, раненые.

Вот как выглядели на деле царские обещания, вот что принёс нам манифест о сво-

Но царь не в силах был задушить революцию. Революция всё нарастала. Мы готовились к решительной схватке.

С волнением читали мы статьи Владимира Ильича.

«Вперед же, к новой, еще более широкой и упорной борьбе, чтобы не дать опомниться врагу!» — призывал он нас.

Мы стали готовиться к вооружённому восстанию, которое произошло позднее, в декабре 1905 года.