Пионер 1968-03, страница 25

РАССКАЗ

а огневой рубеж вышла третья смена. Судья поднес рупор ко рту и сказал:

— Внимание! Стреляется упражнение МВ-8, шестиде-сятипульный стандарт. Время — два часа. Положение лежа... Заряжай!.. Огонь!..

Гриша сделал тринадцать пробных выстрелов. Он вообще любил число тринадцать, «чертову дюжину», и часто давал сам себе задание: сделать то-то и то-то ровно тринадцать раз. Он мог уже подтянуться тринадцать раз на турнике, съесть подряд тринадцать «Золотых ключиков», назвать тринадцать морей... А однажды добился даже того, что мама тринадцать раз сказала ему: «Пойди за хлебом!».

Но сейчас Грише сильнее всего хотелось попасть в самую середину мишени. И не тринадцать раз, а как можно больше, к Впереди было целых два часа: гуляй, раз-W говаривай, пой, но сделай ровно шестьдесят выстрелов. Не каких-нибудь, а самых-самых лучших... Эх, выбить бы на тринадцать очков больше, чем зимой, на районных соревнованиях... Или чем на тех... в прошлом году... когда все это случилось... С Витькой они навсегда поссорились. Не надо об этом думать. Нужно о чем-нибудь хорошем или смешном. Так велел тренер...

Гриша лег, пристроил поудобней свою мелкокалиберную винтовку... Так... не утапливать мушку... не заваливать... так...

Выстрел! Еще один. И еще.

После каждого выстрела Гриша смотрел в окуляр. Неплохо: «девятка»... Опять «девятка»... «Семерка»!.. Начал срывать! Надо встать и пройтись. Пускай судья-контролер снимет трубку полевого телефона и скомандует: «Серия кончена!» А ребята, те, что в блиндаже, сменят пробитую мишень.

Юрий ХАЗАНОВ Рисунки В. НЕКЛЮДОВА

В тот день, больше года назад, он тоже сидел в блиндаже, а Витька стрелял тридцати-пульный стандарт... Но не нужно о плохом...

Гриша помахал рукой ребягам-болельщи-кам и пошел на линию огня.

Он сделал еще несколько выстрелов... Пока все идет хорошо.

Гриша встал, потянулся и начал дышать по-особому — так учил его один папин знакомый: вдыхать через одну ноздрю, выдыхать через другую. Потом наоборот. Этот знакомый говорил, что так дышат в Индии. Не все, конечно, а те, которые называются йогами. Это только одно из упражнений, а вообще их очень много, и сами йоги становятся такими, что просто чудеса вытворяют: поднимают чуть не сто килограммов, под водой сидят по пять минут, любую боль переносят и даже могут приказать, чтобы кровь не текла из раны... Так говорил папин знакомый, а Гришин тренер сказал, что не очень верит во все эти штуки, но дышать одной ноздрей разрешает.

Гриша перестал дышать по-йоговски и стал прогуливаться взад и вперед, невдалеке от стола судейской коллегии. Он ходил и тихонько напевал мотив песенки «Я на камушке сижу». Есть такая песенка, и не будь ее, не держать бы, наверно, Грише в руках винтовки, не целиться с замиранием сердца в черную червоточину на белом круге...

Пять лет назад — они жили тогда в другом городе — решили Гришу учить музыке. Купили самую маленькую скрипку-четвертушку, и мама начала водить его в музыкальную школу. Сначала Грише нравилось: идешь по улице с черной папкой «Music», с футляром, похожим на черную безглазую рыбу, а все на тебя смотрят с завистью, уступают дорогу... Потому что идешь ты не в обыкновенную, куда все должны ходить, а в музыкальную школу.