Пионер 1968-03, страница 51

ная туника, спускающаяся до ног, сверху другая туника, шерстяная. И белый плащ, непринужденно накинутый на плечи... Может быть, такая одежда подошла бы и персам?

Волосы у вавилонян длинные, на голове они носят повязку. Такие волосы будут мешать в походах. Но обычай носить перстень с печатью и палку, украшенную то искусно сделанным яблоком, то розой, то орлом,— это, пожалуй, красиво...

— Этот город будет моей столицей,— решил Кир.— Столицей всего моего царства!

И с этого дня он стал так писать свой титул: «Я, Кир, царь народов, великий царь, могучий царь, царь Вавилона, царь четырех стран света».

Царство его теперь уже простиралось от Средней Азии до Средиземного моря.

Манифест К при

Кир не тронул города. Но он приказал немедленно разрушить внешние стены Вавилона. Еще могут быть смуты, и вавилоняне захотят освободиться и закрыть от персов все свои медные ворота. А тогда снова трудная осада, снова война...

Неприступные стены Вавилона рушились в ров. Страну Междуречья охватило смятение. Жители древнего города Ура, что стоял недалеко от Вавилона, решили, что и для них все кончено, погибнет их город, их свобода... Ни укрепления, ни рвы, ни стены не защитили Вавилона, враг победил. Будет побежден и Ур. У победителей свои боги, так разве они пощадят богов, стоящих в храмах Ура?

А это казалось самым страшным: погибнут боги — погибнет и Ур!

Но Кир никогда не испытывал вражды к людям другой веры. Он не разорил Ура, не тронул богов. Но, к изумлению жителей, восстановил их разоренное святилище Эниуямах. И даже отремонтировал лицевую стену храма Нанна — бога Луны.

Иудеев, которых Навуходоносор когда-то увел в плен, Кир отпустил на родину. Он позволил им восстановить в Иерусалиме их разрушенный храм и приказал вернуть им священные сосуды, которые отнял у них Навуходоносор. Пять тысяч четыреста драгоценных чаш и других сосудов собрали освобожденные из плена вавилонского иудеи и повезли в свою страну.

К.;;) приказал вернуть всем городам и землям их богов, которых в страхе увез Набонид и сс»боал у себя в Вавилоне. И народ принял свои святыни, благословляя имя персидского царя.

Бел Мардук снова возвысился. Вавилонские жрецы не находили слов для восхваления Кира и для поношения своего незадачливого царя Набонида.

«...Слабый был поставлен властвовать над своей страной...

...Он... отменил ежедневные жертвы... почи

тание Мардука, царя богов... и постоянно делал то, что было ко злу для его града... его жителей довел до погибели, наложив на них тяжкое иго. Владыка богов разгневался грозно из-за стона их; он оставил их область; боги, жившие в них, оставили свои жилища — из-за гнева за их перенесение в Вавилон...

...Мардук, великий владыка, защитник людей своих, радостно воззрел на его (Кира) благословенные деяния и его праведное сердце и повелел ему шествовать к своему граду Вавилону... сопутствуя ему, как друг и товарищ. Его широко растянувшиеся войска, неисчислимые, подобно воде реки, шли вооруженные с ним... Набонида, царя, не почитавшего его, Мардука, он предал в его (Кира) руки...»

Вот что писали жрецы.

Кир слушал это с непроницаемым и торжественным лицом. Но в глубине глаз, под длинными ресницами таилось веселье.

— И этот? Этот тоже вел меня за руку? Так кто же все-таки вел — Ягве или Мардук? Или оба вместе?

Но в манифесте своем он выдержал тот же тон, те же высокопарные речи, те же титулы.

— Я, Кир, царь мира, великий царь, могучий царь, царь Вавилона, царь Сумера и Аккада, царь четырех стран, сын Камбиса, великого царя, царя города Аншана...

«Если это и не совсем так,— добавлял про себя Кир, диктуя свой манифест,— нужно, чтобы они видели во мне потомка -великих царей. Разве лестно покориться сыну перса Камбиса, который никогда не был царем? Пощадим их самолюбие, их тщеславие...»

И диктовал дальше:

— ...потомок Теиспа, великого царя, царя города Аншана. отрасль вечного царства, которого династия любезна Белу и Набу, которого владычество приятно их сердцу. Когда я мирно вошел в Вавилон и при ликованиях и веселии во дворце царей занял царское жилище, Мардук, великий владыка, склонил ко мне благородное сердце жителей Вавилона за то, что я ежедневно помышлял о его почитании...

«Вам нужно почитание Мардука, — думал Кир,— пусть будет это почитание, если вы так этого хотите!..»

...Я отвратил разрушение их жилищ и устранил их падение. Моим благословенным деяниям возрадовался Мардук, великий владыка, и благословил меня, Кира, царя, чтущего его, и Камбиса, моего сына, и все мое войско милостью, когда мы искренне радостно величали его возвышенное божество...

Кир повторил почти все, что сказали о его деяниях жрецы, принял все почести и титулы, которым его награждали, восхвалил Мардука, как того хотели, не забыл и других богов.

«...Все боги, возвращенные мною в свои города, да молятся ежедневно перед Белом и Набу о долготе дней моих, замолвят за меня милостивое слово и скажут Мардуку, моему владыке: да будет Киру, царю, чтущему тебя, и Камбисе, его сыну...»