Пионер 1968-11, страница 14
Б. МЕДОВОЙ Т. ЯКОВЛЕВ сункм Е. МЕДВЕДЕВА Вы захлопнули толстую тетрадь, в которой Ира прощается со своим дневником. Но вот перед вами другая тетрадь. И на первой странице мы тоже читаем: «Тагил». И дата стоит: «3 декабря», то есть сделана она через день после получения повестки. «Получила я первого декабря повестку, вознеслась на облака от радости, перепо- После получения повестки я начала готовиться к отправке. В этом мне помогали Вера, тетя Нюра и тетя Зоя, Они с ног сбились, собирая мне вещи, шили, стирали, пекли, стряпали. Второго вечером я пошла к Наде. Вечер выдался, словно по заказу. Было тепло, шел крупный снег. Я шла и улыбалась. Все во мне пело, хотелось бежать и бежать навстречу пушистому, холодному снегу. Снежинки слеии- щеки. У Нади завели в последний раз мои любимые пластинки: «Вот мчится тройка удалая», «Люблю», «Все, как прежде», «Серенаду» Шуберта, «Оглянись» и, конечно, «Полно, сокол, не грусти». «Давай, Надюша, потанцуем, в последний раз»,— предложила я. Танцевали до тех пор, пока не устали ноги». На следующее утро Ира уже была на призывном пункте. Здесь, кроме Иры, оказалось много девушек-добровольцев. Это страшно обрадовало Иру: она перестала чувствовать себя одинокой и «ненормальной». Значит, и другие девчата рвутся на фронт. Ирина снова благополучно прошла комиссию, хоть и не без обмана. Дело в том, что близорукость Иры могла ее крепко подвести. Выручила подруга. Она подсказывала Ире, какие буквы значатся "" " «Осталось самое страшно девчата были двадцать четвертого и дцать третьего года рождения. Только од на я двадцать пятого года. В кабинет вошла первая девушка и в ре вернулась сияющая. «Прошла!» — зала она весело. Девушки заходили возвращались счастливые. До очередь до меня. С замирающим серд а я в кабинет. Один из члено прочитал мою карту, и убий i-спокойно заявил: «Молодая> С болью смотрела я, как красный карандаш выводил на моей карте страшное слово «освободить». Потом кто-то сказал мне: «Можете идти домой». Ошеломленная, я вышла из кабинета». Затем Ира стремительно вернулась в кабинет и стала горячо упрашивать членов комиссии все же зачислить ее добровольцем. «В ответ члены комиссии только улыбались. И велели подрасти. Долго не уходила я из кабинета, и только когда поняла, что уговоры и требования напрасны, © |
