Пионер 1988-11, страница 36

— Спецшкола?— подумала Розалинда и спросила:

— А кто твой отец?

— Мой отец заместитель директора большого завода. Вез него завод работать не будет. У него очень важная работа.

— А твоя мама?

— Мама у меня работает в объединенных профсоюзах.

— Где ты живешь?

— В шестикомнатной квартире в Москве. У нас еще дача есть. Мы туда ездим, когда у меня каникулы, а у родителей отпуск. Только у моих родителей такая работа, что им все время нужно быть в Москве. Да и мне тоже.

«Все, что человек имеет, ему дал бог! — сказала бы бабушка.— А сам по себе человек ничто». В переводе на простой нерелигиозный язык ото означало: -'Хвались, хвались, да смотри не свались».

Этот мальчик все меньше нравился Розалинде. Она даже испытывала к нему легкое отвращение. Она взяла коробку и пошла. Но вдруг остановилась у двери. По ее лицу пробежала улыбка.

— Ты ходил к Роме домой, когда вы эту икону рисовали?

— Конечно. Он просил меня об этом.

У него тоже шести комнатная квартира?

— Он живет в хорошем доме, как и все советские дети, живущие в Москве.

— А что делает его мама?

— Она работает... кассиршей.

Розалинда не удержалась и хихикнула.

- Между прочим, как тебя зовут?

— Алексей. Но все меня называют Леша. Леша Измайлов.

Пожалуй, это была единственная правда за этот час.

Скоро вернулась советская делегация. И ребята горохом ринулись наверх. Один Игорь Иванович расхажинал по вестибюлю. Он ожидал мистера Хи Чи Каву, который должен был принести программу на завтрашний день.

Игорь Иванович ходил... ходил... ходил... И вдруг увидел малогабаритный приемник на стойке, перегораживающей комнату Кирпичиано.

Каждый русский как только видит радиоприемник с короткими волнами, немедленно хочет включить его, чтобы услышать родную радиостанцию Маяк». И вдруг он услышал до боли знакомый голос. Это был голос товарища Ивановой:

— Ребята, сейчас мы построимся в шеренгу по одному, возьмем полотенца и мыло и все как один пойдем в умывальник мыть руки.

Игорь Иванович от потрясения чуть не выронил приемник. А он стоил чуть ли не пятьдесят жепенских франков!

Учебные старушки выходят на старт

Вечером на одном из перекрестков Жевены в одном из многочисленных уличных кафе состоялось небольшое походное совещание — конференция.

За столом сидели Картошка, Туз и Сонька Золотая Ручка. Председательствовал Туз:

— Посмотрите на кого мы похожи. Все в синяках и в пыльной одежде. На меня свалилось пятеро велосипедистов. Они. черти, твердые как из чугуна.

— А на меня снерху упал один, но вместе с велосипедом. У меня сейчас до сих пор виден отпечаток педали на спине.

— А я в суматохе попала в коляску мотоцикла, и меня завезли на другой конец города! сказала Сонька.

— Видите! — подвел итоги Туз.— И еще неизвестно что нам предстоит. Завтра эти дети сошьют костюмы и заставят нас в них ходить. Попробуй надень джинсы на два размера меньше и с одной штатшой на полметра короче.

— Что же делать?— спросил Картошка.

— Сил нет терпеть. Я предлагаю свистнуть первого попавшегося мальчишку из приличной семьи и потребовать за него выкуп. Конечно мы несколько прогадаем по сравнению с победителем. Но шума и риска будет меньше.

— И я даже знаю одного! — сказала Сонька.— Американца.

— И я знаю! — сказал Картошка.— Русского!

— А Кирпичиано?— спросила Золотая Ручка.

— А он нам не указ. Он сидит в теплой диспетчерской, кофе пьет, радио слушает. Побега.'! бы он сам перед мотоциклами.

— В конце концов мы выделим ему его долю,— сказала Сонька.— Мы его не обидим.

— Все,— сказал Туз,-— решено! Верем американца или русского с шестикомнатной квартирой.

— Русского надежнее. Он дохленький,— сказал Картошка, который сам был такой же.

И они принялись разрабатывать детали будущей операции.

Соблазнительное предложение Жевенского совета церквей

Товарищ Иванова разозлилась на Лешу Измайлова всерьез и надолго. Никакое вмешательство Игоря Ивановича его не спасло. И Леша в наказание все дни проводил в гостинице.

Советские ребята сражались на всех фронтах. Гладили одежду, участвовали в диспутах на тему «Нужна ли нам война», пели, танцевали, спасали учебных старичков, переводили через дорогу учебных старушек.

А Леша сидел и сидел в номере наказанный. И вот однажды...

Однажды в номер вошли три вежливых пожилых человека. Двое мужчин и одна женщина. Они были очень нарядно и строго одеты. Их суровые лица светились простотой и незатейливостью.

Извините, юный мистер,— сказал старший из них.— Мы представляем широкие слои религиозной общественности.

— Попов и монахов! разъяснил младший.

— И верующих дурачков! - бойко сказала старушка.

Старший сурово на нее посмотрел. Это был умелец Туз:

Й верующих! — с нажимом поправил он известную церковную деятельницу Соньку Золотую Ручку.

— Чем могу быть полезен?

— Небольшой цикл лекций на тему «Религия в СССР»,— сказал Туз.

Но я неверующий! — вскрикнул Леша.

— Тем интересней! — сказал младший мистер.

— Наши уши-то поразвесят! — сказала бабушка.

— У нас широкий круг верующих, продолжал

©