Пионер 1988-12, страница 27

— Война не бывает без обмана. Ты это знаешь не хуже нас.,

«Знаю! — подумал Галька.— Ладно, так вам и надо! Куда ни стреляйте, все равно будет недолет! »

Но нужно было до конца играть свою роль,

Галька оскорбленно отступил и скрестил руки.

— Я не пойду с десантом! И ничего не буду показывать в городе.

Еще бы,— хмыкнул лейтенант Хариус.- Ты бы нас там завел... Капитан, этот петушок, видимо, еще не знает, что его трюк с порохом раскрыт?

Галька обмер,

— Не понимаю, что вы с ним нянчитесь, господин Красс,— развязно сказал Хариус.- Надо было сразу спустить кожу с этой голой макаки. И посадить его в цепной ящик.

— А корабль повели бы вы? — холодно отозвался Красс.

Значит, все пропало! Его, Гальку, надули как последнего дурачка! Гады! Лицемеры!

Ярость и обида рванули Гальку с места.

— Сам ты макака паршивая! — И он. уже ни о чем не думая, врезал красавчику Хариусу по щеке! Растопыренной пятерней!

Тот пискнул, взревел, ногой сбил Гальку на палубу...

— Лейтенант! — рявкнул Красс.— Вы что! Смирно! Вам в десант, а вы воюете с мальчишкой! Позор!

Хариус шумно дышал. Галька от удара в живот корчился на железе, глотал воздух. Подошел Бенецкий.

— Он сильно тебя ударил?

— Вы паршивые пираты,— плакал Галька.

— Боцман, отведите мальчика на бак и не спускайте глаз,— приказал капитан-ко.лпшдор.

— Да зачем он нам? — тихо сказал Бенецкий.— Пусть плывет на берег и уходит.

— Он нужен мне. Для последней беседы...

Боцман Яков наполовину отвел, наполовину оттащил Гальку на бак. Посадил на крышку люка. Пудовыми ручищами держал за плечи, lie убежишь. Да и сил нет бежать. И куда? И, главное, зачем? Как теперь жить? Из-за него сейчас погибнут артиллеристы форта. Кому какое дело, что Галька этого не хотел? Кто поверит? Он привел монитор... Он — предатель...

И пострадают-то люди, которые перед Галькой ни капельки не виноваты. Артиллеристы не подписывали приговор об изгнании! Они не считаются жителями города, опи — форт-

Галька с мальчишками столько раз бывал в форте! Ребят всегда встречали как приятелей. Угощали солдатской похлебкой, показывали пушки, дарили старые пряжки от поясов и кокарды. С форт-лейтенантом Зубом Галька играл в шахматы. Толстый добродушный сержант Бурх недавно, перед началом школьных занятий, подстригал Гальку портновскими ножницами...

Сейчас эти люди спят и ничего не знают. А через несколько минут многих га них не будет!

Святые Храш!тели. за что же это все?

Сквозь пелену боли, сквозь мокрые ресницы Галька увидел, как ушли к острову десантные шлюпки. Потом из черных кустов замигал фонарик.

— Пора,— отчетливо сказал Красс.

Все прижали к ушам ладони. И боцман! Отпустил Гальку. Лишь сам Галька не шелохнулся.

...Выстрел показался ему негромким. Но упругая сила смяла, швырнула Гальку с люка. Он

ударился спиной о палубу. А палуба наклонно ушла вниз, ее залила вода, смыла последние ветки, накрыла Гальке грудь. Мортира выдохнула снаряд, и, лежа навзничь, Галька видел, как уходил в небо черный мячик. Сперва — в небо, а потом по дуге, все ниже... Галька стремительно сел. Не на-а-а-до!! Он вцепился в падающую бомбу глазами. Каждым своим нервом, всем своим отчаянием он словно стремился задержать в полете этот смертельный метеор.

Кромка острова прятала от сидящего Гальки бастион. Снаряд унал за остров. Сейчас грохнет! Сейчас... Сей... что?

Тонко звенела в ушах тишина. Да, кажется, где-то раздался всплеск...

Мокрый Галька поднялся. Вода нехотя уходила с палубы. По железу гулко бегали. Кричали. С острова опять засигналили фонариком.

— Пишут, что недолет! — громко сказал Красс.— В чем дело, Бенецкий?

— Этого не может быть!

Увы, это есть. Вы же слышите, нет взрыва. Снаряд упал в воду, фитиль не догорел... Вон и шлюпки возвращаются.— Красс был странно спокоен.

Бенецкий бросился в башню: наверно, осматривать прицел. Вышел. Сказал: «Все в порядке».

С размаха въехала в пологую палубу шлюпка, выскочил Хариус. Завопил:

— Как это понимать, капитан-лейтенант Бенецкий?!

— Никак,— сумрачно ответил артиллерист.— Этого не понимаю я, и уж тем более не поймете вы...

— Это из-за пороха!

— Я же заменил заряд у вас на глазах.

— Значит, тот мальчишка успел снова?! Когда?! Это была ваша вахта, господин капитан-командор!

— Хариус, вы идиот,— устало сказал Красс.

— Вы оскорбляете меня сегодня второй раз!

— Я называю вещи своими именами.

— А... да! Вы правы, я идиот! Я не понял сразу, что вы изменник! Вы потворствовали сопляку, чтобы погубить корабль! Вы тайный королевский лизоблюд!

— Лейтенант Хариус, сдайте оружие, вы арестованы.

— Вы сами арестованы! — Хариус выхватил «смит-вессон». В это время подошла вторая шлюпка. С грохотом высаживались матросы, шагнул на палубу Клотт.— Лейтенант Клотт! Капитан Красс предал экипаж и корабль, я арестовал его! — Хариус почти визжал. Вы поддерживаете меня?

— Охотно,— флегматично сказал Клотт.

— Вот и имей дело с недоучившимися кадетами.— заметил Бенецкий.

— Вы, Бенецкий, тоже арестованы! Матросы, это изменники! Помните, что вы люди Юр-Того-са, а эти северные аристократы... они всегда мечтали переметнуться к королю! Взять их!

Матросы, топоча и сопя, окружили капитан-командора и артиллериста. Суетливо сдернули с них пояса с кортиками.

— Судя по всему, они спелись еще на острове,— хладнокровно заметил Красс. И через головы низкорослых юртогосцев оглянулся на Гальку.

Галька стоял, расставив мокрые ноги, и улыбался. Боли уже не было. Только спокойная и немного усталая радость. Потому что это случилось. Благодаря Гальке или нет неважно! Все равно недолет! Вот вам!..