Пионер 1989-01, страница 43
ник- Вильгельм Гауф. Никуда он из Вюргемберга до поры до времени не уезжал, да и из самого Штутгарта только однажды, в Тюбинген, в университет, километров за двадцать. Ничего сказочного не было ни в маленькой стране, ни в жизни Гауфа. Городок как городок, жителя как жители. Дивных сказочных дорог здесь вовек не видели. Где разбойник Орбозан? Нету башен радужных: вит колодец, вот базар, городская ратуша. Никаких секретов нет, всем яснее ясного, что сегодня на обед подавали пастору. Герр кондитер кофе Пьет, герр аптекарь — капли... Тук-тук-тук! Кто к нам идет? Или дождик каплет? сГерр советник, как дела?» Это, ноги вьпчрши, на минутку в дом вошла фрау бургомистсрша,— «Что ваш юный гувернер? Чем он занимается?..» Но окончен разговор. Вы слыхали: мутабор! Скачка продолжается! Гауф рассказывал сказки, Шел караван по почтовым дорогам и проселкам Вюртемберга. И в Европу прокладывал он путь, и даже до России добирался неспешным шагом. Шел караван, и жизнь не стояла на месте. К Вильгельму Гауфу — сказочнику, поэту, романисту — пришла известность. Мутабор! По дорогам идет караван. Путь далекий не кончен. Сказки двинулись вдаль. Поправляет тюрбан правоверный поюнщик. Старый шейх раскурил в паланкине кальян, прячут плеинтщы лица. Сказки — вечно в пути, Все идет караван... Кто там в двери стучится? Тук-тук-тук! Кто это бьет в дверь тяжелым штутгартским молоточком? Можег быть, герои сказок Гауфа: Стеклянный Человечек, исполняющий желания. Голландец Михель. который любого одарит богатством, но взамен возьмет бессмертную душу, или главный королевский скороход по прозванию Маленький Мук? На этот раз— нет. На этот раз сам Гауф возвратился из путешествия. Он оздил в Бельгию и Голландию, побывал в Берлине. Теперь он уже не гувернер. Печатаются его стихи, сказки, романы. Вильгельм Гауф не просто известен — у него литературная слава. И вот в 1827 году он снова дома. Он молод, красив, богат, он счастливый жених Все, словно в сказке: «Они поженились и были счастливы много лет...» В штутгартских тавернах студенты и ремесленники распевали песни, не подозревая даже, что слова написаны Вильгельмом Гауфом. Например, вот эту «Утреннюю песню всадника», которая стала народной: Мне рассвет тьмой грозит во цвете лет. Скоро трубы грянут к бою, я навек глаза закрою, я и вы. мои друзья. Ждал ли ты, что угаснут все мечты? Гарцевал вчера в долине, упадешь на землю ныне, завтра будешь под землей. Человек, до чего ж твой краток век! Щеки розами пылали — розы осенью увяли, эти тоже отцветут! Не ропщи, легкой доли не ищи, но скачи еще смелее, встретишь смерть — сразишься с нею п погибнешь, как солдат! Стояла осень. Розы отцветали. Вильгельму Гауфу было 24 года. Он тяжело заболел. Беспамятство длилось уже несколько дней. Мутабор! Средь пустьти застыл караван, как в смертельной болезниг. Дышит жаждой сухого песка океан, слепит солнце до рези. Шейх как будто уснул, и погонщик поты. и не выкрикнет: «Трогай! ■ И к<хчышется смерч, и исчез проводник, оборвалась дорога... Одиннадцати дней не дожил Вильгельм Гауф до своего двадцатипятилетия. На его похоронах знаменитый поэт Людвиг Уланд прочитал стихи: С весной цветущей, свежей, ярколнцей, которая уже не превратится в осетпшй сумрак — толысо с ней сравню я ветвь сломанную, но всегда живую... Мутабор! , Вильгельм Гауф рассказывает сказки! х к И опять по дорогам идет караван под огнем ^ небосвода мимо странных дворцов, мимо сказоч- пых стран через дни, через годы. И. пока по пусты- < не идет караван, время есть оглядеться. Питер V Мунк на жаре расстегнул свой кафтан, чтоб со- s греть себе сердце. И, пока через годы идет караван, 5 нету места разлукам. Карлик Нос на привале захо- 5 дит в духан вместе с Маленьким Муком. < Пусть всегда по дорогам идет караваи, хоть * и пройдено много... Заплутает глупец. Не спасется ° профан. о Мудрый — знает дорогу. £ |
