Пионер 1989-01, страница 51

Но сейчас она только притворялась, что сердится. Она просто за него беспокоилась.

Почему ты сбежал в Лисьи Норы? А?

Сейчас не было пи смысла, ни сил обманывать. И мальчик с прихлынувшей горечью прошептал:

А ты... только все время с ней. Все «мама» да -мама».., Конечно, ты нашу маму не помнишь...

Она смотрела внимательно и по-взрослому. И так же по-взрослому сказала:

Глупенький... А что же мне делать?

Он потянулся к губе, спохватился, закусил ее. Потом шепотом спросил:

— А мне?

А гЛаза у Майки были ну в точности мамины.

Майка опустила ресницы и вполголоса проговорила:

— Сперва отсюда сбежал, потом иг» Лисьих Нор. Знаю, почему.

Настоящая Майка ничего знать не могла. Но мальчик не заспорил. Покорно спросил:

— Почему?

— Сам знаешь... Она вовсе не вредная. И не строгая Анна Яковлевна... Наоборот... Ты просто испугался, что привыкнешь к ней, как я к ма... к тете Зое.. Ну. ты что? Ну, перестань... Сию же минуту!

— Дура...— всхлипнул мальчик, Но не прогнал Майку, я прижал покрепче. И стал ее косой вытирать себе щеки Здесь, сейчас, это было можно...

Потом сделалось холодно, потому что вместо солнца показалась луна, и ее часто закрывали бегучие облака, Пахло речной водой, сырым песком, камышами. Мальчик передернул плечами. Майка соскочила у него с колен и накрыла его большой парусиновой курткой.

«А Галька не продрогнет?» хотел спросить мальчик, но сои уже уносил его в темную глубину. Там, как сорванные листья, летели другие мысли, тревоги, лица,..

Билет на среду 1

Пассажир проснулся поздно. Пароход бодро шлепал колесами. Было солнечно, змеились на белом потолке блики. Мальчик сидел на стуле в привычной позе — задом наперед. Кулаками упирался в коленки, подбородком в спинку стула. Неотрывно и слегка насуплеино смотрел на Пассажира.

Пассажир улыбнулся не шевелясь:

— Доброе утро... Или уже день?

Ни то ни се. Одиннадцать часов.

— От! Вот это я поспал! А ты давно поднялся?

Не... Но уже позавтракал, И по берегу погулял.

— По берегу? Мы вроде бы плывем...

Недавно поплыли. А то стояли, стояли...

В буфете схема речного пути висит, я посмотрел, мы от мыса Город всего километров на двадцать отошли...— Мальчик ие отводил глаз. Он будто говорил про одно, а в уме держал что-то более важное. И беспокойное.

— Ну,., а что хорошего в буфете?— спросил Пассажир. Кроме схемы.

Я чай да вафли взял. Остальное все какое-то...— Мальчик поморщился И вдруг раскачал стул с боку на бок и «подъехал » к постели. Как на лошадке. Разжал кулак.

- Вот... Мне буфетчица это на сдачу дала.

На ладони лежала белая монетка, размером с пятнадцатикопеечную. Виден был маленький мальчишечий профиль, а вокруг головы - крошечные буквы.

- Так и написано: «Фрее стаат Лехтенстарн»,— неловко сказал мальчик. И вот...— Он перевернул монетку. На другой стороне было число десять, а под ним колосок.

Пассажир смотрел, приподняв голову от подушки.

По-нятно... Говоришь, на сдачу?

— Я ей положил несколько пятнадчиков, а она два обратно подвинула Говорит: -.Мне лишнего не надо»... Я сперва и не посмотрел. А потом гляжу: один— просто пятнадчик, а второй— вот.

— По-иятнО„,

Мальчик досадливо сдвинул брови.

— Я так и думал, что вы не удивитесь.

Почему?

Догадался.. Это ваша, да? Возьмите.— Он положил монетку на одеяло.- Вы вчера уронили, а буфетчица подхватила. Нахальная такая... А сегодня отдала, не разглядела, что не простая пятнашка...

Пассажир приподнялся, оперся локтями. Ма небритом подбородке блестели седые волоски.

Господи, с чего ты взял, что это моя"' Ничего я не ронял! Честное слово! — Он будто даже испугался. Потом сказал медленнее: — Не ронял и не бросал...

— Значит, буфетчица? Пойти отдать ей?

— Не вздумай! Это... твоя. Бери и храни. Все получилось как надо.

— Ничего я не понимаю...

— Потом поймешь. буркнул Пассажир и сел. И вдруг, несмотря на морщины и седину, лицо его обрело мальчишечье выражение. Заискрились глаза Он очень похоже на мальчика оттянул нижнюю губу и щелкнул ей. И коротко засмеялся,

49