Пионер 1989-05, страница 42

Потом псе долго молчали. Стояла такая тишина, что слышно было, как в углу недовольно ворчал паук. Наверное, потерял нить или сам запутался в собственной паутине.

— Надо все-таки закончить завтрак, хоть и без малинового варенья, прервала молчание мадам Барсучиха.

Дети вздохнули. В глубокой задумчивости семейство поднималось по лестнице. Блинчики доели в безмолвии.

Тем не менее пробило десять часов. Бонифаций должен был открывать лавку. Несколько покупателей уже ждали у входа,

По мнению клиентов. Барсук был нынче просто сам не свой. Забыл даже спросить, чем он может бьГгь полезен. Первый из клиентов сам был вынужден начать:

Могу я попросить полкило чернослива?

И еще больше все удивились, когда лавочник вместо чернослива завернул в бумагу моток пряжи. Следующий клиент пришел за свежей сельдью, а получил коробочку с карандашами.

Обедало семейство Барсуков на террасе. Бонифаций посолил фруктовый суп и стал есть его вилкой. Мотом сказал:

А не сходить ли в полицию, то есть к медведю Буру?— И сам себе ответил:- Нет, это совершенно бессмысленно!

— И ведь в самом деле некому следить за порядком в этом городе! — поддержала его мадам Барсучиха.

А я знаю,— промычал Линус с набитым ртом.— Пускай этим займется Иохим-Лис.

Бонифаций сменил вилку на ложку.

Иохим-Лис! Что ж, это мысль! — сказал он.

— Верно,— согласилась мадам Барсучиха.— У него диплом есть, и вообще...

Глава четвертая

Иохим-Лис сидел за письменным столом, повторяя последнюю лекцию Заочных Курсов Частных Детективов. Его особенно занимала глава о слежке.

И тут раздался стук в дверь. Иохим мгновенно состроил мину, которая, по его мнению, более всего подходила дипломированному детективу. Он слегка опустил уголки губ и немного сдвинул брови. Быстро нацепил на нос очки, расстегнул верхнюю пуговицу клетчатого пиджака.

— Входите, прошу вас! — пригласил он.

Порог переступил кузен Амвросий:

— Ну, как дела? Как сажа бела?!

— М-да, в общем, как-то так,— ответил Иохим. Не этого посетителя он ждал.

— Я хотел спросить, не сможешь ли ты мне помочь? — сказал Амвросий, располагаясь в кресле, предназначенном дпн будущих клиентов.

— С удовольствием,— ответил Иохим, краснея. Он решил, что речь пойдет о детективной истории.— Что же произошло?

— Ничего особенного, но я думал, может, ты мне одолжишь немножко деньжат до завтра.

Улыбка на устах Иохима застыла.

— Разве я уже не одалживал тебе денег, которые ты мне так и не вернул?

— Видно, с памятью плохо стало,— вздохнул кузен Амвросий,— даже и вспомнить не могу, когда это было. Может, как детектив, ты что-нибудь порекомендуешь мне для укрепления памяти?

— Вон! — Иохим уже не мог вытерпеть такой наглости.

— Странный детектив! Вышвыривает клиентов,— процедил сквозь зубы Амвросий и выскользнул из комнаты.

Иохим еще долго бурчал себе под нос:

— Неужели кузен будет вечно ко мне приставать? Разве он не может подыскать какую-нибудь приличную работу?

Иохим стал упражняться в метании лассо. Он поставил на конторку табурет и бросал лассо из кухни. Вскоре он уже так навострился, что петля почти каждый раз охватывала цель.

И тут кто-то снова постучался. Нет, это же немыслимо, чтобы кузен Амвросий вернулся опять!

— Войдите, пожалуйста! — произнес Иохим.

В дверях появился лавочник Бонифаций собственной персоной. Иохим любезно придвинул ему кресло. Не часто в дом приходят такие почтенные гости. Бонифаций тут же преступил к делу.

— Малиновое варенье чудная вещь,— сказал он.— Дети его тоже любят. Да и сам я всегда любил. Намного больше, чем клюкву. Не говоря уже о рябиновом повидле.

Несомненно,— ответил Иохим, пытаясь понять, отчего это лавочник Барсук выбрал такую удивительную тему для разговора,— малиновое варенье по праву на первом месте. Ну, конечно, ежели нет под рукой варенья из крыжовника.

— Ой! — воскликнул Бонифаций. Было видно, как он даже содрогнулся при одной мысли об этом янтарном варенье, потом добавил: — Да вы только представьте, сударь мой, прямо со сковородки снятые оладушки, намазанные ароматнейшим вареньем.

Произнося слово «оладушки», Бонифаций вспомнил вдруг, зачем он явился, и начал наконец рассказывать о таинственном исчезновении банок с малиновым вареньем и о еще более таинственном знаке ИКС.

Иохим опустил уголки губ вниз и сдвинул брови. Он взял обертку из-под сдобных сухариков и стал на ней делать короткие записи. В голосе его зазвучали металлические нотки.

— Варенье...- говорил он, одновременно записывая это слово.— Малиновый конфитюр, точнее... Десять банок... Из погреба... Так, так.— Отбросив перо, он проницательно взглянул на гостя.— Посмотрим, что можно сделать. Я только