Пионер 1989-11, страница 27

Ceprvii КРИВОНОС живет в Якутии, в поселке Чернышевский Мирнен-ского района, учится в школе ЛЬ 3, в восьмом классе. Этот рассказ он написал, вернувшись после воскресной прогулки по тайге.

КРАСОТА ЗИМНЕЙ ТАЙГИ

Идешь на лыжах в полдень по зимней тайге.

Красота! Поскрипывает лишь снег под лыжами. А вокруг все тихо. Стоят нетронутыми, будто в белых шубках, покрытые снегом деревья, а старые, высокие будто держат белый пух своими руками— ветками. Сначала идешь по ровной тропке: когда начинается спуск, потихоньку разгоняешься... и поехал! Лишь холодноватый ветерок задувает под уши твоей шапки-ушанки. На каком спуске проедешь — ничего! А на другом — упадешь в сугроб, искупаешься в снегу. Нарушишь

немного красоту мирно лежащего белого пушистого сугроба. Потом встанешь, отряхнешь с себя снег и едешь дальше.

...А к вечеру, когда возвращаешься назад, красота тайги еще сохраняется. И возникает над тайгой волшебный розовый закат, который придает нашим местам особенно красивый вид.

Кто ходил по тайге зимой, тот знает, какие после прогулки остаются незабываемые впечатления.

18 декабря 1988 г., воскресенье.

Анастасии ЛАВРЕНЕВОЙ 14 лет. Она москвичка, ученица школы AJ 1250. Рассказы сочиняет с восьми лет.

ПОРЯДОК

Жил-был Крот. Считался он трудолюбивым, хозяйственным. Чистоту любил, порядок тоже. Все кротихи своим детям его в пример ставили. Рыл Крот с утра до вечера подземные ходы, кладовые для зерна, а глину сразу наружу выбрасывал, чтоб грязи не было. Он

и знать не желает, что на поляне, под которой он живет, ни травинки, ни цветочка. Только высунется зеленый росток, а Крот на него из подземелья ком глины швырнет. Что ему за дело до того, что на поляне глина одна! В собственной-то норе чисто.

КУКОЛКА ИЛИ БАБОЧКА?

В большом цветке среди высокой травы на светлой, солнечной поляне под названием («Жизнь» жила Бабочка. Была она такая яркая, что просто ослепляла всех радужным узором своих крыльев. Привыкла она, что все ею восхищаются, все рады встрече с ней. Представьте, каково было ее возмущение, когда однажды она увидела, что Солнце, всегда так охотно дарившее ей свое тепло и свет, едва коснулось лучами бабочкиного цветка и поспешило дальше, в густую зелень кустарника. Умылась росой Бабочка, почистила крылышки и полетела Солнце догонять. Сердитая, крикнула она: «Эй, Солнце! Ты ослепло сегодня, что ли? Не видишь больше моей красоты, не радо отдать мне свое

тепло?» «Тише»,— умоляюще прошептало Солнце. Посмотрела Бабочка, куда Солнце свои лучи направило, и ахнула от негодования. На листе, вся озаренная солнечным светом, лежала куколка! Да, бурый маленький комок! Возмущенная, закричала Бабочка: «Как можешь ты, Солнце, любоваться этой отвратительной куколкой, а не мной?» Вздохнуло Солнце и, не отрывая глаз от куколки, проговорило: «Ты — прекрасная бабочка. Но неужели рассвет не лучше полдня? Разве самое гениальное музыкальное произведение, льющееся полноводным потоком, лучше первых робких звуков будущей чудесной мелодии? Неужели можно сравнить самое дивное чудо с ожиданием его?»

БУРЯ

На планете микропутов один обычный ми-кропут дул на блюдце с горячим чаем. Все было как всегда.

Но вдруг на планете микропутов началась страшная буря. Небывалый по силе ветер рушил прекрасные здания, губил урожаи, в гаванях тонули корабли, миллионами гибли микропуты, не успевая исповедаться. Страшнее бедствия здесь никогда не было.

А это просто на планете лилипутов один обычный лилипут дул на блюдце с горячим чаем. Он не слышал горя микропутов, он вообще не подозревал об их существовании. Он сидел и пил чай. Все было как всегда.

Вдруг на планете лилипутов началась страшная буря. Небывалый по силе ветер рушил прекрасные здания, губил урожаи, в гаванях тонули быстроходные корабли, миллионами гибли лилипуты, не успевая исповедаться. Страшнее бедствия здесь никогда не было.

А это просто на планете людей один обычный человек дул на блюдце с горячим чаем. Он не слышал горя лилипутов, он вообще не подозревал об их существовании. Все было как всегда.

Вдруг на планете людей началась страшная буря...

25