Пионер 1990-02, страница 35

— Астанайка... прислал людей... они забрали... мамку.

— За что?!

— Который забирал, сказал отцу. «Послужишь нам отдадим». Посадили мамку на сани и повезли.

— Чего они хотели?! Как отец должен им послужить?!

— Не знаю. Мамка кричала: «Отпустите меня!>> И еще кричала: «Митька, спаси меня!". И отец бежал рядом и держался за сани, и они его ударили ружьем.

Голиков прижал Гаврюшку к себе. Под истершейся шубейкой вздрагивали худые лопатки и плечи мальчика. Голиков чувствовал себя виноватым в том, что люди Астанаева увезли в лес мать Гаврюшки.

А главное заключалось в том, что он, начальник боевого района, имея теперь в своем распоряжении почти полтораста человек и несколько пулеметов, обладая на территории своего района всей полнотой власти, был бессилен помочь ребенку.

Внезапно Голиков вздрогнул, будто его кольнули: «Старуха! Он вспомнил Ново-Покровское, согнутую колесом старуху, у которой бандиты отобрали золотые монеты, и ее предостережение: * Гай-рюшка, худо будет!»

"Это месть их семье за то. что Гаврюшка показал мне. куда поскакал Родионов,— подумал Голиков. И тут же успокоил себя: - Нет, в прошлый раз Соловьеву было нужно, чтобы я бросился в погоню за Родионовым, Только зачем же им теперь понадобился Гаврюшкин отец?"

— Как ты сюда попал? спросил Голиков.

Отец поехал искать Астаыая,— ответил Гаврюшка.— Только Лстанай может отпустить мамку.

Л мне велел ждать его у бабки. У нас тут живет бабка. Она даже ночью плачет.

Отец знает, где можно найти Астаная?

- Голик,— испугался Гаврюшка,— молчи. А то¹ Лстанай убьет мамку.

Я ничего никому не скажу.

«Как стыдно.— подумал Голиков. Мало того, что н ничем не способен помочь ребенку, я еще пытаюсь через него что-то выведать».

— Голик, я зачем тебя жду, сказал Гаврюшка.— Соловей пилит деревья.

Пусть пилит.— рассеянно ответил Аркадий Петрович,— тайга большая.

Голик, ты не понимаешь. Ты едешь по дороге, а дерево падает тебе на голову.

— Завал? Он готовит завал? В каком месте?

- Сопку с человечьим лицом знаешь? Я пойду. Ладно? Гаврюшка юркнул в сторону и исчез.

Сопка стояла у дороги, километрах в пятнадцати от рудника, если ехать из Яловой. Значит, Соловьев уже знал, что на «Богомдарованный' должны везти хлеб, Астанаев со своей агентурой трудились не впустую...

И тут у Аркадия Петровича возникло первое подозрение

Когда в Ново-Покровском Гаврюшка показал дорогу, потом выяснилось, что ото было на руку Соловьеву. Что если и теперь Соловьеву нужно, чтобы он, Голиков, у знал о завале?

Аркадий Петрович вернулся в штаб и разбудил Никитина.

Ну чего тебе fie спится?— недовольно спро- • сил Павел, с трудом разлепляя глаза. Мне через час уже вставать.

Боюсь. Цыганок, нынче тебе спать уже не придется,— ответил Голиков и поведал о давнем