Пионер 1990-07, страница 59

связи

«Я де знаю, что мне делать. Мне предложил дружбу один мальчик. Я отказалась, а он сказал, что он добьется своего и я буду с ним дружить.

Юля, 14 лет».

«Я не могу без него жить, не могу. Я хожу в школу лишь для того, чтобы увидеть его. Он меня не замечает. А я всеми способами хочу завладеть им. Но ничего не выходит.

Наташа, 13 лет».

воду этих и подобных писем и не знаю в то же время, что по их поводу сказать. То есть знать-то знаю, да боюсь: поймут ли меня тринадцати-четырнадцати-летние люди, которые используют все средства, чтобы завладеть любимым человеком.

И все-таки объясниться надо.

Те, кто хоть один раз слушал оперу Визе «Кармен», конечно, запомнили: «Любовь свободна, мир чарует, законов всех она сильней. Меня не любишь, но люблю я — так берегись любви моей». Чем дело в опере кончилось, тоже, наверное, все помнят: герой, поняв, что Кармен любит другого, убивает ее. Так вот, и эта оперная любовь, и ваша, уважаемые товарищи, страсть к «завладению любимым» не любовь.

А что? Скорее всего, чувство собственничества. Я хочу завладеть любимым человеком точно так же, как я хочу завладеть какой-нибудь престижной вещью: джинсами, плейером, крос-совками-адидасами... Любимый человек превращается в вещь, и именно в престижную. В такую, которой можно было бы похвастать перед друзьями, вызвать зависть у подруг.

Признайтесь честно сами себе: очень часто хочется иметь «друга», «подругу», «любимого человека» именно для того, чтобы поднять свой престиж среди сверстников, показать, что ты взрослей их, утвердиться. В таких случаях некоторые граждане согласны и попритворяться. Вот как в этом случав: «Мне нравится одна из моих одно

классниц. И вот я предложил ей дружбу. Она не отказалась, и я начал за ней «ухаживать». Мы ходили в кино, я угощал ее шоколадом, мороженым, и вроде бы все было хорошо. Но вдруг я узнаю, что в разговоре с подругами она сказала, что я ей надоел. Представляете мое изумление! Я даже не разозлился на нее. Просто я не могу понять: зачем она меня обманывала? Я бы мог понять, если б она мне сразу отказала, ведь насильно мил не будешь. Виталий».

Да-да, вот что стоит все время помнить: насильно мил не будешь. И еще: с человеком ноль-зя обращаться как с вещью, даже с самой любимой.

Кстати, не кажется ли вам, что мы все время путаемся в словах? Мы говорим «Любовь, любимый, любить» — и о еде («Я люблю борщ»), и о тряпках («Я люблю джинсы»), и о людях («Я люблю Валю»). А когда мы говорим одинаковые слова о разном, то в конце концов это разное превращается в нашем уме во что-то похожее друг на друга. И мы начинаем не только произносить одинаковые слова, но и испытывать одинаковые чувства и к борщу и к Вале. Но если человек, который любит борщ, стремится поскорее съесть его, то что делает человек, любящий Валю? Неужели тоже стремится поскорее его съесть?

Настоящая человеческая любовь стремится, чтобы было прежде всего хорошо любимому. А если человек стремится, чтобы прежде всего было

хорошо ему самому, это не любовь.

Принуждать к любви невозможно. Любовь действительно свободна. Но вовсе не в том смысле, что сегодня я пюблю одного, завтра другого.

Любовь нисходит на меня лишь тогда, когда я, забывая о собственных выгодах и расчетах, делаю добро людям, когда, не ожидая благодарности, радуюсь их радостью и печалюсь их печалью. Тогда люди начинают отвечать мне тем же. и наконец среди любимого мной и любящего меня человечества я нахожу одного, самого близкого по духу и сердцу,— Любимого.

И этого обретенного Любимого я буду любить без выгод и расчетов, радуясь его радостям и печалясь его печалями. Я буду любить его не за то, что он красив (наоборот, он станет красив, потому что я люблю его), не потому что он умен (наоборот, он станет умен, потому что я люблю его). Я буду любить его потому, что это — он, любить таким, каков он есть, принимать со всеми достоинствами и недостатками и желать одного: чтобы ему было хорошо. Лучше, если ему будет хорошо со мной. Но если — без меня, что ж...

Вы, тринадцатилетние, думаете, наверное, не так. Что же, давайте подумаем вместе. А так как письма, которые я цитировала вначале, пришли в почте «Чести», то и теперь ставьте, пожалуйста, на конвертах «ЧЕСТЬ».

С уважением Елена СЕЛЕЗНЕВА.

57