Пионер 1990-10, страница 42

Отметим еще один прием эпического повествования — любовь к подробностям. Если в поле зрения поэта попадает какой-нибудь предмет, то обязательно надо сказать, откуда он взялся и как попал в руки героя. Так, Агамемнон, обращаясь к войску, берет свой скипетр, символ его власти. Современный читатель ждет, что же скажет сейчас верховный вождь греков? А современник Гомера хотел сначала узнать все об этом скипетре, и поэт удовлетворяет его желание. Вещь была сделана богом-кузнецом Гефестом для Зевса, тот передал его Гермесу, Гермес — деду Агамемнона, и в конце концов скипетр перешел к нему самому. В другой раз Патрокл собирается в бой, и Ахилл отдает ему свои доспехи, чтобы устрашить этим троянцев, которые примут Патрокла за Ахилла и обратятся в бегство. Как снаряжаются герои, мы уже знаем: поножи, латы, щит и т. д. Наконец, дело доходит до копья Ахилла, столь тяжелого, что Патроклу его не поднять.

Тем не менее и здесь Гомер не упускает случая упомянуть, что копье это из горного ясеня сделал для отца Ахилла кентавр Хирон. Но самый, может быть, яркий пример такой любви к подробностям — описание шрама на колене Одиссея, по которому его могла узнать старая няня Евриклея. Опять же современный читатель с нетерпением ждет развития события. А эпический поэт неторопливо излагает, как кабан ранил Одиссея, как залечили рану и как юноша вернулся домой.

V. Кто все это придумал? Кто?

Теперь спросим себя: мог ли один поэт придумать все эти приемы? Конечно, не мог. Конечно, все они являются достоянием безымянного устного предания, передающегося от поколения к поколению, из века в век. В этом смысле были правы древние греки, когда представляли себе Гомера слепым певцом, удерживающим в памяти «ходы» — приемы фольклорного сказания.

Вместе с тем ясно и другое. Первым же стихом «Илиады» автор называет свою тему: «ГНЕВ, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына». Однако о самом гневе рассказывается не так уж много, а три четверти поэмы посвящены подвигам других героев.

Теперь обратим внимание на то. с каким точным расчетом построены обе поэмы.

Из десятилетней войны за Трою автор «Илиады» выбирает 50 дней из последнего года, да и то подробного описания удостаиваются только 8 дней. К ним в начале поэмы присоединяется 21 день, составляющий завязку произведения: 9 дней свирепствует мор в греческом войске, 12 дней Фетида, мать Ахилла, ждет, пока боги вернутся на Олимп из далекого края эфиопов. Также 21 день уходит на развязку: на 12-й день после гибели Гектора его старый отец Приам отправляется к Ахиллу, чтобы выкупить тело сына, а потом троянцы еще 9 дней оплакивают своего погибшего защитника. Заметим, что первые

9+12 дней занимают немногим более 600 стихов, а последние 12 + 9 дней чуть больше 800. Вот она, симметричная рама, внутрь которой помещается основное повествование.

«Одиссея» построена иначе и в известном смысле более изощреннр. Все ее действие укладывается в 40 дней, причем сначала в центре внимания поэта — события, происходящие в отсутствие Одиссея на острове Итака, и попытка его сына Телемаха разузнать что-нибудь о судьбе отца. (Эта часть поэмы занимает 2200 стихов с небольшим.) Только теперь автор приводит своего героя на чудесный остров феаков и вкладывает в его уста рассказ о долгих странствиях — таким образом повествование удаляется на десять лет в прошлое, к моменту отплытия Одиссея из-под Трои, и постепенно приближается к настоящему (объем этой части — около 4 тысяч стихов). Наконец, вся вторая половина поэмы (около 6 тысяч стихов) посвящена возвращению Одиссея на родину, расправе с женихами, осаждающими его жену Пенелопу, и установлению на Итаке мира и спокойствия. Из приведенных выше чисел видно, что три основные части по своему объему относятся друг к другу, как 1:2:3.

И вот после того, что мы знаем теперь, хоть и в самой краткой форме, о композициях обеих поэм, трудно себе представить их автора (или двух авторов — есть и такая точка зрения) слепым певцом, который извлекал бы из своей памяти отдельные эпизоды и нанизывал их один за другим. Будто барон Мюнхгаузен — застреленных им уток, не заботясь об их последовательности, сравнительном объеме, количественном взаимоотношении.

Между XII веком до нашей эры, к которому относится борьба греков с жителями Малой Азии за проливы, до VIII века, каким датируется оформление «Илиады» и «Одиссеи», лежит свыше четырех столетий. За это время по-новому стали осмысляться события прошлого, уходящего в даль времен. За это время в устах народа отрабатывались и совершенствовались поэтические приемы героического сказания, и потребовалась подлинная художественная индивидуальность великого поэта, чтобы сплавить воедино «преданья старины глубокой» и средства эпического повествования, подчинить их единому плану, когда ничего нельзя ни прибавить, ни убавить. Возникновение древнегреческого эпоса уводит нас в глубь микенских времен. Оформление «Илиады» и «Одиссеи» относится к первому из тех веков, которые открывают великую эпоху культуры классической Эллады.

А что было после Гомера? Им восхищались и не восхищались, его принимали и не принимали — все было. Но имя это — ГОМЕР — останется вечно живым деревом в бессмертном саду мировой истории, культуры и литературы.

Гонорар за эту статью прошу перечислить в Детский фонд имени В. И. Ленина.

Автор.

38