Пионер 1990-11, страница 56

выздоровеет? Во всяком случае, это было бы логично. Ведь у него куча денег, и есть все на свете — она ему не помешает.

Конечно, нет, но это была бы очень тоскливая жизнь для ребенка. Может быть, мистер Тен-Эйк — это его имя понимает это. Но мы в этом не уверены.

— Что ты имеешь в виду?

— Видишь ли, у Дика Гамильтона не было вообще семьи, у него не было никого, кто мог бы присмотреть за Мэгги, если бы с ним что-нибудь произошло. Но у него была такая работа, что в любой момент могло случиться все что угодно. Поэтому он попросил тетю Элину и дядю Хэла позаботиться о его ребенке. В завещании он просил их стать се опекунами.

— Тогда почему тетя Элина не возьмет ее к себе, если он так хотел?— спросил Джон.

— Это не так просто, Джон.— ответил папа.— Во-первых, юридически такое пожелание не является обязывающим. Можно завещать кому-то свою собственность, но, по закону, нельзя завещать человека... Можно только выразить пожелание. Во-вторых, у тети Элины, больше нет дяди Хэла. Она теперь совершенно одна. В следующем месяце она отправляется в концертное турне по стране— ей нужно зарабатывать на жизнь. И, кроме того, она в таком состоянии, что сейчас ей необходима музыка.

Да, трудное положение...— сказал Джои.

— Ив этом трудном положении тетя Элина делает все, что в ее силах. Она оказала нам большое доверие, решив, что в нашем доме Мэгги сможет жить той нормальной жизнью, которой она никогда не знала.

— Зато мы вскоре станем ненормальными,— пробормотал Джон.

Папа рассмеялся и сказал:

— Ничего, выдержите. Мы с мамой, тетей Элиной и дядей Дугласом сегодня вечером все обсудили с мистером Тен-Эйком. По закону, решение должен принять он — как ближайший родственник. Вудет ли Мэгги у нас две недели, месяц или год, мы не знаем. Мы решили, что пока она останется у нас. Когда мистер Тен-Эйк окончательно поправится, он сможет принять лучшее, с его точки зрения, решение.

— Ну и история,— сказал Джон.— А что ты сам считаешь лучшим решением?

— Не знаю. Джои,— медленно произнес папа.— Как я уже сказал, сейчас нам остается принимать все так, как есть, день за днем.

— Кажется, я понял,— сказал Джон. Теперь мне ее действительно жалко.

Мы все понимали, но, наверно, этого было недостаточно. или нам с Джоном не хватало выдержки, на которую надеялся папа. Правда, таких бурь, как вначале, уже не случалось; жизнь более или менее вошла в привычную колею. Но, как предупреждали мама с папой, это, конечно, было испытание: куда ни повернешься — везде Мэгги. Казалось. что Мэгги больше, чем всех нас, вместе взятых. Если маме хотелось играть на фортепиано или гитаре, того же хотелось и Мэгги. Если папа приходил домой во время обеда и кружил на руках Роба., Мэгги требовала, чтобы ее тоже покружили, хотя даже Сюзи понимает, что она слишком тяжела для таких развлечений. Джон, правда, с самого начала твердо и недвусмысленно предупредил Мэгги, чтобы она не ходила в амбар и не прикасалась к его скафандру, и, похоже, ему уда

лось ее напугать: она поняла, что этого лучше не делать. Джон даже нагрубил ей, но я его не вито: у Мэгги, судя по всему, руки чесались, она хватала все, что ей попадалось: безделушки на туалетном столике мамы, игрушки Роба, мои книги.

Однажды дождливым ноябрьским вечером после школы я делала уроки, Джон еще не вернулся домой, а Роб сидел на кухне и заводил пластинки на своем игрушечном проигрывателе. Мама готовила рис по-испански, а Роб все время спрашивал ее, что бы она хотела еще послушать. Никто не беспокоился о Сюзи и Мэгги, все думали, что они, как обычно, играют наверху в куклы или больницу. Должна признать, что мы с Сюзи не всегда ладили, а они играли удивительно дружно. Мэгги решала, во что они будут играть, и если играли в больницу, доктором всегда была Сюзи, а Мэгги соглашалась верховодить во всех остальных играх. Правда, теперь Сюзи уже не разрешала Мэгги портить свои куклы. Но вскоре из Нью-Йорка был доставлен огромный ящик с игрушками для Мэгги. и свои еобствеши.ге игрушки она стала ломать так же, как и чужие, не задумываясь. Она говорила, что может в любое время написать дедушке, чтобы он прислал еще. Конечно, мама и папа пытались помешать этому, и все же куклы— одна за другой оказывались «нечаянно» разорванными.

Пришел Джон. Он приготовил себе бутерброд с беконом, салатом и помидором и сказал, что идет к себе наверх готовить уроки.

— Загляни в комнату Сюзи и Мэгги, проверь, чем они там занимаются,— сказала мама.— Что-то подозрительно тихо.

Через минуту Джои сообщил, что их в комнате нет.

— Где же они тогда? — спросила мама.— Вики, пожалуйста, поищи их и приведи сюда.

Я пошла наверх, обыскала все. но их нигде не было. Не было их и внизу. Я подумала, может, они спрятались, чтобы напугать нас. Заглянула под все кровати, открыла все шкафы, но девочек нигде не было.

— Если они убежали на улицу в такой дождь, то я... гоголь-моголь из них сделаю и на тосты их вместо клубничного джема намажу,— сердито сказала мама.— Вики, помешай рис и смотри, чтобы не подгорел. Я выйду, посмотрю, где они.

— Я тоже пойду.

— Нет, милая, останься и присмотри за рисом.

Мама надела плащ, повязала косынку, кликнула собак и вышла на улицу. Из окна я видела, как она ходила вокруг дома под проливным дождем и звала детей. Она вернулась, постояла возле шкафа, притоптывая ногами и стряхивая с плаща капли дождя, а когда она сняла и повесила его, то под ней уже образовалась маленькая лужа.

- Возьми полотенце и оботри Колетт,— попросила она, вытирая Рочестера, прежде чем пустить ею греться на кухню, к печке.

Вниз спустился Джои и спросил:

— Что, еще не нашлись?

— Нет.— ответила мама. Я видела, что она обеспокоена.

— Я сам гГойду и посмотрю,— сказал Джон.— Ты заглядывала в амбар?

— Нет.

— Ну, если они добрались до скафандра...— начал было Джои и надел свою куртку.

Но их не было и в амбаре.

— У меня возникла идея,— сказал Джон и отправился в папин приемный хабинет.

52