Техника - молодёжи 1934-04, страница 14

01ин из первых вариантов головки автосцепки. Горизонтальный разрез

Дальнейшее развитие головки автосцепки. Выступ а усиливает схватывающую роль когтя

Подвижной коготь заменен монолитным, направляющим движение малого зуба Б в зев „большим зубом" А

Большой Зуб

Окончательный контур автосцепки Мирошниченко

в худых рукавицах должны схватить обжигающую тяжелую сталь сцепки...

Так внезапное воспоминание о матери, ворвавшись в учебу, бросило новый приказ:

— Облегчить труд сцепщика! Мирошниченко поворачивается в своем

глубоком кресле и обобщает:

— Так и рождается у нас автоматизация, механизация. Конструктор приходит к мысли о более совершенной машине от человека, от желания облегчить жизнь тому, кто работает с данной машиной, кто пользуется ею...

Курсы ЦИТ значительно расширили круг знаний изобретателя. Здесь он систематически знакомился с горячей обработкой металлов, с расчетом прессов и ковочных машин, рассчитал сам пресс Венсана. И тут, впервые увидев чертежи различных вариантов американской автосцепки Джаннея, он узнал, как мыслил изобретатель, как он работал над своим изобретением.

Окончив курсы, Мирошниченко вернулся в Ростов на Лензавод нормировщиком по труду в горячих цехах. Днем—на заводе, вечерами до глубокой ночи—дома, над книгами-и чертежами.

Это были дни, когда мысль об изобретении совершенной автоматической сцепки целиком подчинила себе. Сначала он добросовестно знакомился с литературой. Книг об автосцепке тогда—в 1930—1931 гг.—почти не было. Приходилось разыскивать статьи в иностранных журналах. Переводили их в заводской библиотеке. • ± Затем в Ростовском институте инженеров транспорта он нашел чертежи автосцепки Виллисона, добился разрешения скопировать их. Там же он обнаружил отливку головки автосцепки Безлея, разобрал ее, зарисовал, потом сделал чертежи.

Это было немного, но это все, что' мог найти Мирошниченко.

Он болел автосцепкой. О чем бы он ни говорил, чтобы он ни делал, в голове продолжалась конструкторская кропотливая работа. В рукопожатии он находил новые принципы сцепления. Ночью просыпался, чтобы набросать новые схемы, пригрезившиеся во сне.

Сначала «винтовая стяжка» тянула назад. Трудно было оторваться от старого принципа и перейти от рационализации к изобретению. Поэтому первая схема, как и «винтовая стяжка», была рассчитана только на то, чтобы противостоять растягивающим усилиям при движении поезда. Все же сжимающие усилия, возникающие при сближении вагонов, должны были отражать «добрые старые» буфера.

«Зачем же буфера?»—встал вдруг вопрос. Готовые чертежи летят в сторону. Уничтожаются буфера, изобретатель одевает на стержень сцепки в вагонной раме стальную пружину: сцепка и буфер теперь—одно целое.