Техника - молодёжи 1935-01, страница 52

Темна осенняя ночь. Два часа в пустынном море идут корабли на зюд-ост. В сильный бинокль с трудом можно различить расплывчатые черные силуэты идущей в кильватер эскадры.

Кругом—ни одного огонька. Не мигают на высоких мачтах клотики. На бортах и палубах плотно задраены иллюминаторы и люки. Закрыты шторками фонари-ратьеры, готовые в любой миг бросить во тьму зелено-красный проблеск.

Но вот крейсера и миноносцы выстраиваются в ордер поиска. Какая незримая сила заставила их изменить строй? В маленькой рубке, отделанной дубом, сидит молодой радист Ованесов.. Перед ним — небольшой радиоаппарат, с помощью которого он передает приказание флагмана по эскадре. Вахта Ованесова кончилась час назад. Но сознание ответственности удерживает радиста в этой узенькой, душной рубке. Не успевают замереть а наушниках последние звуки принятой с кораблей депеши, как заученным, автоматическим движением руки Ованесов запускает передатчик, и в ночном эфире навстречу идущим в гребенку кораблям мчатся новые сигналы, квитанции, приказания.

Еще ни разу не подвела своего хозяина эта маленькая станция, которую так любит Ованесов. Конечно, не так просто далась ему эта тонкая специальность! Легко ли было ему, недавно покинувшему сады Армении, где он был рабочим совхоза¹, приучить свой слух к гамме звуков, носящихся в эфире, выловить из этого хаоса звуков нужное. Да, Ованесов, поступив на корабль, с величайшим вниманием слушал уроки по радиотехнике, рылся много в книгах, изучал установки, среди которых был и этот маленький ящик со множеством рукояток, стрелок, циферблатов, пустотных ламп.

Так вырос он в знающего радиотехника, опытного младшего командира, которому корабль доверял свое боевое оружие — связь.

Пока рука Ованесова сжимала телеграфный ключ, наверху, на сигнальном мостике, было необычайно тихо.

У парусиновых обвесов стояли сигнальщики и, пользуясь биноклями и стереотрубами, напряженно всматривались в темноту. Сигнальщикам было объявлено, что самолеты разведки ввиду ухудшения погоды еще вечером вернулись в базу. Стало быть, вся ответственность по ночному поиску противника ложилась теперь на сигнальщиков. Им представлялся удобный случай показать, как зорки их глаза, как валика их бдительность при наблюдении.

Сигнальщик Лаврентьев заключил договор социалистического со- ~ ревноваиия с Тимофеевым на качество наблюдения. Условия договора были нелегкие. Нужно было, несмотря на плохую видимость, обнаружить противника своевременно, точно, на далеком расстоянии. Сейчас каждый боролся за первенство. Тимофеев, притаив дыхание и плотно прильнув глазами к окулярам стереотрубы, с большим напряжением вглядывался в темноту.

Вдруг кто-то из сигнальщиков сначала робко, потом восторженно крикнул:

—• Слева 15 на горизонте корабль!

Мостик оживился, все задвигались. Несколько пар глаз впились в темноту, проверяя донесение счастливого сигнальщика.

— Да какой же это противник? Разве линкор пойдет ночью с огнями?— произнес старшина вахтенной смены, отводя глаза от стерео

Но вскоре на горизонте наблюдатели увидели бугорки взбудораженной воды. Это — торпедные катера.

— Отразить! — коротко приказывает командир.

Тов. штурман подставляет катерам кормовые курсовые углы.

Торпедные катера, заметив поворот корабля, скрываются, не произведя атаки.

Вдруг на ходовом мостике эхом разносится:

— На горизонте линкор противника!

— Аппараты товсь! —командует командир крейсера.

И корабль ложится на боевой курс, чтобы как можно скорее выпустить по линкору торпеду. Торпедисты ждут только команды „залп!"

Торпеды попадут в противника, который уже развернул тела орудий.