Техника - молодёжи 1935-08, страница 17

ЕЛ. ВОДОЯ'.ЯЧОВ

Герой Советского Союза {

20.000 километров

Москва — Мыс Шмидта и обратно до Хабаровска. Такой перелет в зимних условиях меня давно интересовал, и я горячо взялся за подготовку к нему.

Лететь должны были два самолета. На одном я, на втором — Линдель. Командиром звена назначили меня.

Долго и упорно работали мы над дооборудованием и отеплением, наших самолетов. Пришлось учесть весь опыт прошлых перелетов, предусмотреть все мелочи, предугадать все неожиданности, обычные при полетах на Севере.

Добились мы многого. До самого мыса Шмидта я летел «по-московски» — в кубанке и кожаных сапогах. 37° мороза, а в кабине тепло. Лечу свободно, не ежусь от холода, не трясусь, как на открытой машине. Не надо согреваться, хлопать руками, стучать ногами по педалям — хорошо! Холодно становится — откроешь регулятор батареи, жарко— закроешь его. Все в твоих руках.

Предусмотрели мы и возможность вынужденных посадок. На каждом самолете был неприкосновенный месячный запас продовольствия на трех человек. Взяли с собой легкие палатки из шелкового полотна. Поставил такую палатку, зажег примус — тепло и уютно. Взяли спальные мешки, в которых можно свободно спать под открытым небом, в 30^й мороз. Не забыли и свето-фильтровые очки. Ведь от северной «белизны» постоянно слезятся глаза и быстро портится зрение.

Я решил не брать с собой ни радиста, ни штурмана, так как уже летал в прошлом году на этой трассе. Однако т. Молотов, узнав об этом, приказал установить на моем самолете радио. Тов. Молотов оказался прав — радио значительно облегчило и ускорило мой перелет.

Радистом я взял с собой Иванова — челюскинца. Я его спас, с ним я и полетел. Бортмехаником полетел мой старый лётный товарищ— Флегонт Иванович Бассейн, с которым читатели «Техники молодежи» уже знакомы по очерку в № 4 журнала".

Летим ... Позади Москва, Новосибирск, Хабаровск, Николаевск-на-Амуре... Начинается наиболее ответственный и тяжелый этап перелета... Впереди — 900 километров до Охотска. Иванов уже разговаривает с Охотском, Ая.ном и Николаевском-на-Амуре, одновременно поддерживает связь с тремя станциями —выясняет состояние погоды. Видимость хорошая. Казалось бы, лети без забот, проверяй только давление масла и т. я.

Вот тут-то иногда и начинает лезть в го-дову всякая ерунда. Кажется, что и мотор пе-'ребои дает,, и гарью пахнет, и масло где-то торит... •■- ..■

Но вот начинается пурга, берешься за приборы, напрягаешь внимание. И масло перестает гореть и гарью уже не пахнет, думаешь только об одном — не сорваться бы. Метет так, как может мести только на Севере. Ничего не видно— ни земли ни неба. Даже конца крыла не видно. Ведешь самолет только по приборам.. Приборов много — один 'показывает направление, другой продольную устойчивость, третий — скорость, четвертый поперечную устойчивость. В пургу не увидишь и не почувствуешь, как накренится самолет. А приборы все отметят—ведешь по ним, Стараешься удержать самолет, чтобы не сорваться, не перейти в штопор, не соскользнуть.

Пробили пургу. Летим вперед. .

103