Техника - молодёжи 1935-12, страница 75

впереди: далеко ли впереди чистая вода, легкие, хорошо проходимые льды?

В небольшом ледовом заливчике останавливаемся на очередную станцию. Все на палубе, на -рабочих местах.

Начинается атака глубин моря. Уходят вниз пустотелые батометры гидрологов, похожие на крохотную тор-педу. Они замеряют температуры и захватывают пробы воды со всех горизонтов. Зубастый трал биолога пашет морское дно, собирая улов донных животных. Сети плапктонолога ловят мельчайших рачков, заселяющих толщу воды, парящих в воде и перемещающихся в ней по воле течений. Узкая тяжелая трубка геолога штурмует дно, принося на поверхность пробьи грунта. Ввысь, к стратосфере, взвилось темное облачко радиозонда. На верхнем мостике работают геофизики — они замеряют силу солнечных лучей, направления и скорость -ветра, температуру воздуха. Идет «станция».

¹ По курсу корабля размечены пункты остановок. Через каждые 3—4 часа (если не задерживают льды) «Садко» подходит к точке, отмеченной крестиком, или кружочком. Штурман у телеграфа, соединяющего мостик с машинным отделением. Он поворачивает рукоятку.

Стрелка быстро пробегает по циферблату и послушно замирает острием вверх. «Стоп!» По каютам уже бежит дневальный.

— Станция, — коротко говорит он и мчится дальше.

Часто пошаливает море. Медленная океанская волна подбирается исподволь, исподтишка. Порывистый, морозный ветер сбивает с ног. Тогда начинаются «кошки-мышки». Узкая лестница — «трап» — ведет на верхнюю палубу. Надо успеть вскочить па нее, пока волна, поднимающаяся у перил зеленовато-голубой стеной, не рассыпется холодным водопадом. Зазевавшийся может пенять сам на себя. Пойги переодеться ему удастся лишь через 10—20 минут, когда лебедка извлечет на поверхность приборы, с них будут «сняты показания» — записаны температуры и разлиты по бутылочкам пробы воды.

На севере, за 80-й параллелью, резиновые костюмы

.пришлось сменить на ватники, меховые куртки, теплые шапки и рукавицы. В яркие солнечные дни надеваем очки — красные, голубые, зеленые, иначе •болят глаза, и быстро приходит нелепая полярная болезнь — снежная слепота. Корабль пробирается по ледовой степи, укрытой мохнатой скатертью снега, прорезанной голубыми озерами пресной воды и грядами торосов. Ищем заливы чистой воды — полыньи и разводья. На станции гидрологи вооружаются длинными жердями и баграми. Беспокойные льдинки то-и-дело подбираются к борту, угрожая своими подводными таранами порвать или запутать трос. Надо быть иа-чеку!

На тонкую струну троса гидрологи Всеволод Александрович Березкин и Леонид Балакшин нанизывают батометры. Торпеда закреплена.

— Трави тысячу ...

Наверху, на «втором этаже «гидрологической площади», наготове лебедки. Большая, с трамвайным контроллером получила имя «трамвая», вторая, чуть поменьше, за оживленный говор прозвана «таратайкой».

Торпеды падают вниз. Они спускаются на пятьдесят, сто, двести, пятьсот, тысячу метров. Наверху, у лебедок по ободу часов-счстчиков бегут стрелки. Они отсчитывают единицы, сотни, тысячи. Стоп!

Через несколько минут, .когда пройдет срок, положенный для замера температуры, вспенивая море и посылая вверх тонкий дымок воздушных брызг, по гросу скользит «почтальон» — груз, закрывающий и переворачивающий батометры.

Приложив трос к уху, Леонид слушает. Удар «почтальона» четко передается по стальной ниточке. Его можно ощутить и рукой; когда грузчик «дошел» и ударил, резко и нервно вздрагивает трос.

— Выбирай!..

Снова бегут стрелки по ободу часов. Гудит мотор. Но вот метнулась в воде и выскочила в-верх большая белая рыба батометра. Кажется, что она случайно повисла на стальной удочке. Ее осторожно снимают и подвешивают новую.

Станции, идущие по одной линии, составляют гидрологический разрез. Цифры солености (плот

на борт кор^бл:! подняли охотничий трос! ^{е 1} Погосовд

Фото И. Варламова