Техника - молодёжи 1936-11-12, страница 121

Андрей Тихонович Родин работал десятником гравийных карьеров. Работал не за страх, а за совесть, а после работы часто ходил к ребятам в барак.

Особенно привязался он к восемнадцатилетнему пареньку Лешке Ваганову, сидевшему в лагере за убийство. Лешка был до того тих и застенчив, что краснел, когда к нему обращались с вопросом.

Ваганов крепко дружил с работавшим с ним в одной бригаде конокрадом Петром Власовым. Везде их можно было увидеть вдвоем, и у нас про них сложили поговорку, «дружат, как цыган с младенцем».

Гак вот к этой парочке и привязался наш Андрей Тихонович.

И надо сказать, что они его дружбу ценили и ни разу не подвели своего десятника. Работали так, что любо-дорого смотреть. Везде их за это ставили на первое место. Многие завидовали им, были случаи, когда некоторые люди хотели эту дружбу разбить, но у них ничего не вышло.

А теперь, когда вы узнали, кто такой Родин, я расскажу вам одно происшествие.

■После лета приходит осень — эта истина известна каждому. Осень для работ на карьерах — беда: того и гляди, может быть оползень; особенно страшим «козырьки», которые

могут обвалиться и придавить ¹

Так оно и случилось. День был жаркий, все пнались за рекордам — как бы лучше и больше сработать. Андрей Тихонович, с утра занятый расстановкой рабочей силы, вспотел, притомился и только к полудню вопамнил, что послал обоих друзей в старый, не совсем надежный забой. Он всполошился.

«Долго ли до греха! Как же я, старая шляпа, не предупредил их».

Ругая себя на чем свет стоит, спотыкаясь о правий, он побежал к забою.

Лешка Ваганов и его приятель, придя к забою, увидели, что через весь пласт прошла трещина. Они устроились- поодаль и принялись за работу.

Родин -подбежал к ним и сверху

— Выходите!..

Молчат друзья — за работой не слышат его. Полез Андрей Тихонович вниз, в яму. А там со света ему ничего не видно. Вот он нечаянно сдвинул ногой большой булыжник.

Вдруг все затрещало, ухнуло, под-

Когда пыль улеглась, друзья подошли к обвалившемуся пласту и видят: из земли чьи-то ноги торчат. Закричали:

— Беда! Человека ,

Они принялись

крик сбежались люди. Андрея Тихоновича вытащили из гравия уже без-памятным — так помяло его. Приехала «скорая помощь» и увезла Родина в лазарет.

Друзья ходили, как в воду опущенные, лопаты у них из рук вали-

К вечеру Лешка не выдержал и предложил:

— Петя, сходим в больницу, узнаем, как наш старик»

— Твоя правда, надо сходить, он нам вроде отца родного.

Еле дождались ребята окончания ' работ и, выпросив пропуск (лазарет был за зоной), отправились проведать Родина, захватив яблок, печенья и пачку папирос.

Андрей Тихонович в лазарете очнулся. Он лежал, думал о жизни, и жизнь ему казалась безрадостной: вот он стар, один-одинешенек на свете — случилось несчастье, и никому он не нужен. Такая тоска его одолела, что вот-вот брызнут слезы.

Лежит он так со своею печалью, лежит час, другой, и вот входят в палату Лешка и Петя, оба в белых

Лешка подает гостинцы и говорит:

— Простите, Андрей Тихонович, за акромньге подарки.

— Ах, Лешка, язви-те, шутник! — расчувствовался Родин, взяв яблоко.

— Вот видите, ребятки, раскусишь его, а в нем семечки. Если упадут они на хорошую землю, из них опять вырастут яблоки, и так все больше, все лучше. Вижу — упали мои семена на хорошую почву, так мне хорошо, тепло на сердце.

Вот и вся моя история. А некоторые дураки болтают, будто -мы радость неспособны понять. -Пустяки это! Красива она, проста и «репка наша каналоармей-ская радость.

ЛШ

Я не люблю долги отдавать, да и кто их любит, — начал свою речь старик Никита Игнатьевич Торопов.— Потому-то, напроказивши в одном городе, я сматывал удочки и убегал в другой. Но подчас -мне приходилось туго. Я отчаивался и творил такие расстрелять, но

мы,м и голодным, таким, которых 4азывают бешеными...

Торопов умолк и принялся вертеть указательным, и большим пальцами ' цыгарку.

1 сидеть с ним, готовый 1 бесконечно.

I вспыхивали звезды. Ни-ьевич, видя, что раззадо

Я оста " Над

рил мое любопытство, подбросил в ток в костер и низкам надтреснуть баском начал цедить густые, к крепкий чай, •

- Молод ты, лы было драться

I был еще моло-й край, и лю-кулачки. Ребята >й. улица на улицу. А я дрался за ту улицу, которая мне ставила больше водки.

И вот однажды я, раззадорившись, выбежал в одной рубахе, несмотря на то, что на дворе мороз стоял тридцатиградусный. Дерусь и вдруг вижу из дома вылетает дружок мой, Сенька Рослав-ский, бежит ко мне -и кричит: «Никита, держись! Я из тебя водку выбью, не будешь на свою улицу ходить да ребят бить».

А надобно тебе сказать, что мы с Сеныкой были «годки», вместе росли, вместе на Волгу. бурлачить ходили.

107