Техника - молодёжи 1937-06, страница 61

Но Сантос-Дюмон не мирится с этим приговором. Если не годятся паровые машины и электромоторы, то нет ли других двигателей?

Последние годы XIX в. были ознаменованы возникновением и сказочно быстрым ростом автомобильной промышленности. Правда, если сравнить автомашины наших дней с неуклюжими, громоздкими и слабосильными автомобилями хотя бы 1900 г., то увлечение автомобилем тех дней нам кажется смешным. Но, раз родившись, автомобиль оказал огромное влияние на моторостроение, понуждая строить и совершенствовать все более мощные двигатели малого веса.

Бензиномоторы были знакомы Сан-/гос-Дюмону. В первые годы своего пребывания в Париже он даже организовал гонку трехколесных моторных велосипедов на треке. Техниками-гзнатоками гонка эта признавалась невозможной, абсурдной, предрекали катастрофу, но Сантос-Дюмон настоял на своем, и гонка дала блестящие результаты.

И вот, вспоминая о ней, Сантос задумывает поставить на аэростате бен-зяномотор.

Начинает он с оригинального опыта: надо испытать, не будет ли мо~-;тор, находящийся в гондоле воздушного шара, так трясти шар, что это может грозить опасностью тонкой оболочке баллона?

Бразилец снимает мотор со своей старой автоколяски. Машина неуклюжая, тяжелая, с ничтожной мощностью, всего в 3,5 жг, но для опыта годилась и она.

С этим первобытным бензиномото-ром Сантос забирается в лес, подвешивает мотор на сети веревок к сучьям деревьев и сам усаживается сверху, на моторе, в специальное седло. Мотор пущен в ход и работает с Лихорадочной быстротой. А оригинальный всадник не чувствует ни толчков, ни более или менее серьезных сотрясений. И через ;минуту он покидает седло с довольной улыбкой: мотор годится, чтобы приводить в движение аэростат.

Мало того, это испытание раз навсегда избавило Сантоса от опасений многих техников: у

\ — Брать в гондолу аэростата бензи-! номотор? Но ведь это же все равно, что под бочкой с порохом расклады-^! вать костер I Аэростат взорвется при Е первом же подъеме...

Но Сантос-Дюмон твердил лишь

— Не боялся и не буду бояться, что шар взорвется от воспламенения. Другое дело—возможность разрыва оболочки газа, если давление расширяющегося газа изнутри превзойдет известный предел, это пострашнее, и этого я опасаюсь и теперь.

Первый управляемый аэростат Сан-тос-Дюмона был веретенообразной формы, мотор помещался в низко подвешенной корзине. Следуя советам старых и опытных воздухоплавателей, Сантос-Дюмон поднялся с места, казавшегося ему самому опасным. Через несколько секунд аэростат был занесен порывом ветра на группу деревьев и изорван в клочки. Но и мотор и

сам воздухоплаватель остались невре-

Это было 18 сентября 1898 г.

Вот что рассказывает Сантос-Дюмон в своих мемуарах о дальнейшем:

— Я не находил нужным бесплодно, терять время, оплакивая случившееся; я быстро занялся ремонтом аэростата, и через 2 дня мой воздушный корабль был опять готов в путь. Но на этот раз я сам выбрал место подъема, пренебрегая указаниями «опытных» аэронавтов: они летали на простых баллонах, а я находился на аэростате управляемом. И я имел удовольствие убедиться, что был совершенно прав: мой аэростат благополучно миновал предательские деревья, поднявшись раньше приближения к ним на достаточную высоту. Мотор работал безукоризненно, винт мелькал лопастями с неуловимой для глаз быстротой, и, поворачивая руль в ту или другую сторону, я видел, как послушно следует ему аэростат.

Стоило мне оттянуть назад передвижной груз, мой воздушный корабль¹ поднимался. Передвигал я груз вперед, нос опускался, и аэростат начи-

Но тут я сделал грубую и непростительную ошибку, которая сейчас же повлекла за собой заслуженное наказание: я увлекся и допустил аэростат подняться на высоту в 400 м.

Для шарообразного или грушевидного аэростата такой подъем не представляет ни малейшего затруднения, но для длинного баллона это было опасно. Покуда аэростат поднимался, он отлично сохранял свою форму, равномерно наполняя оболочку при расширении газа внутри. Но вот приходится спускаться. Оболочка подвергается большему давлению атмосферного воздуха, и газ внутри сжимается; поэтому оболочка начинает морщиться, образовывает складки. Я пускаю в ход вентилятор, чтобы наполнить воздухом внутренний мешок (баллонет) и тем самым сохранить форму всего баллона. Но вентилятор работает слабо, сама «сигара» словно надламывается, загибаясь обоими концами кверху; сетка, выдерживающая на себе тяжесть гондолы и ее нагрузки, давит на оболочку неравномерно. Возникает опасность, что где-нибудь канат сетки прорвет оболочку. Мой спуск обращается в падение. Мы упали на лугу. Почти в последнее мгновение меня осенила мысль, как задержать падение. Дул сравнительно свежий ветер, гнавший падающий аэростат. На лугу были дети, подростки, пускавшие воздушные змеи. Я крикнул им, чтобы они схватились за волочившийся по земле канат аэростата и постарались изо всех сил тащить его против ветра. Маневр удался: аэростат обратился в нечто подобное огромному змею, опустился сравнительно мягко—и я был спасен... Приятное разнообразие—подняться на аэростате, а спуститься на воздушном

Весной следующего года по заказу Сантос-Дюмона был изготовлен новый управляемый аэростат. Парижские газеты, внимательно следившие за опытами смелого бразильца, поторопились сами окрестить этот баллон, дав ему имя «Сантос-Дюмон № 2».

Управляемый аэростат, построенный по образцу аэростата Сантос-Дюмона в 1902 г. английским спортсменом Спенсером.

При первом пробном полете 11 мая 1899 г. и этот аэростат стал терять форму в высоте и, почти сложившись вдвое, упал на землю. Оболочка была разорвана о ветви деревьев.

Изобретатель не унывает; тотчас же разрабатывается проект нового аэростата, но более совершенной формы. Длинная сигара укорачивается и толстеет — баллон приобретает овальную форму. Вот как рассказывает конструктор про новое испытание:

— 13 ноября 1S99 г. я поднялся на борту «Сантоса № 3». Это был самый удачный полет' из всех сделанных раньше.

Сперва я направился на Марсово поле, которое привлекало меня своей ровной поверхностью. Там я мог упражняться Свободно. И мой аэростат делал послушно круги, поднимался и опускался по диагонали, шел^-по ветру и даже против ветра.

Это была победа, давно жданная, страстно желанная победа!

Весною 1900 г. один из «покровителей» воздухоплавания, миллионер Дейч де ла Мерт передал в распоряжение Аэроклуба Франции сумму в 100 тыс. франков в качестве приза за выполнение такого задания: управляемый аэростат должен подняться в пригороде Сен-Клу с места, принадлежащего Аэроклубу, пролететь, ни разу не коснувшись земли, вокруг Эй-фелевой башни и вернуться на место отправления, в Сен-Клу, не позже как через полчаса после вылета (маршрут 11 Км).

Все усилия Сантос-Дюмона были направлены к овладению этим призом. Мало-помалу, путем постоянно вводимых по указанию опыта усовершенствований в конструкции аэростата, он добивается все лучших и лучших результатов. Изменена форма аэростата; объем увеличен до 630 куб. м; поставлен новый 4-цилиндровый мотор в 12 л. с.,' увеличены подъемная сила и скорость; песочный баласт заменен водяным; гондола совершен-

59