Техника - молодёжи 1939-10-11, страница 67

ядра под влиянием этого притяженйя располагается, очевидно, в середине Междуполюсного пространства, в плоскости экватора, и как только это произошло, пары расстаются, две равные группы ниточек отходят к полюсам, превращаются в новые ядра, а вся клетка разрывается пополам, по экватору. Полюсы, сделав свое дело, исчезают. Из одной клетки стало две.., Ну, что скажете, Николай Арсентьевич? Разве не похоже, на электрический процесс?

Тунгусов поднял удивленный взгляд на профессора.

— А разве можно сомневаться в этом? Есть для этого какие-нибудь данные? — спросил он.

Ридан взволновался.

— Никаких данных нет. Да я и не сомневаюсь. Но я все же не могу как следует понять, как происходит это притяжение, отталкивание частиц, поляризация и т. д.

— Скажите, Константин, Александрович, а вот в промежутке между двумя делениями происходит что-нибудь в клетке?

— Принято думать, что ничего. Она сначала немного растет, увеличивается до нормального размера, потом «покоится». А почему вас интересует этот период?

— Видите ли, то, что вы мне сейчас показали, очевидно, уже результат какого-то процесса, приводящего к возникновению внутри клетки одноименных электрических зарядов. Остальное более или менее понятно: заряды одного знака отталкиваются один от другого и потому располагаются в противоположных концах клеточного пространства. В ядре, находящемся между ними, вследствие индукции возникает заряд противоположного знака. И как только это произошло, между полюсами и ядром возникают силы взаимного притяжения, ибо разноименные заряды всегда стремятся соединиться. Вот полюсы и разрывают ядро на две половины. Это, конечно, общая схема процесса, и в ней еще много неизвест-яых. Но прежде всего, мне кажется, следовало бы выяснить, как возникли заряды. Тут должно быть какое-то движение, вызывающее их...

— Вот видите, у вас уже намечается путь исследования, — с некоторой завистью сказал Ридан, собирая снимки.— Итак, уже в клетке начинается электрическая жизнь. Ее потенциалы здесь, очевидно, ничтожны. Но их количество бесконечно велико, они складываются, растут. Нет.такого органа у животных, где бы я не [находил с помощью усилителя электрических биений, которые уже сравнительно легко поддаются измерению гальванометром. Но в некоторых случаях организм обнаруживает исключительную способность Мобилизовать мощные запасы электроэнергии. Электричеокий скат, например, может производить такие разряды, которые убивают даже крупных животных на расстоянии в несколько метров. В подобных случаях электрическая система животного проявляется и, очевидно, развивается, как специфическое орудие борьбы за существование. И животное управляет им какими-то Морганами в зависимости от внешних воздействий— появления добычи, угрозы нападения и т. п,

' Такой же способностью обладает электрический угорь.

Это лишь наиболее яркие примеры проявления электрической деятельности животного. Как видите, уже они говорят о том, какова форма электроэнергии в организме: это переменный ток высокой частоты и возбуждаемые им электромагнитные волны. ! Изучая нервную систему, я убедился в том, что это и есть та система, по которой льется электроэнергия. Вместе с нервами она пронизывает весь Организм, приводит в ■действие каждый мускул, каждый орган. Потоки этой энергии бесконечно разнообразны по частоте; каждый мускул приводится в движение только одной определенной группой волн, посылаемых мозгом,

Каждый нерв способен проводить только определенную гамму частот, каждая из которых определяет степень сокращения мускула, степень любой реакции...

Ридан с увлечением изложил Николаю свою теорию, рассказал о знаменитом опыте с кроликами.

— Если импульсы, возникающие в мозгу, есть не что иное как колебания высокой частоты, подобные радиоволнам, — добавил он, —то это значит, что, , создав искусственный генератор таких волн, мы наконец впервые сможем полностью овладеть всеми функциями организма, управлять ими...

— На основе резонанса?

— Конечно! Камертон начинает вибрировать, когда до него доходит определенная звуковая волна. В мозгу — миллиарды электрических «камертонов». Направляя на мозг электромагнитный луч нашего генератора, мы сможем, меняя настройку, возбуждать любой из этих «камертонов», то есть вызывать любую функцию в организме.

— Вы правы, — медленно промолвил Николай, стараясь привести в соответствие с привычными представлениями из радиотехники новый для него круг явлений. — Итак, выходит, что физика мозга заключается главным образом в приеме и возбуждении электромагнитных волн разной частоты. Я совершенно не знаком с микроструктурой мозга и вообще нервного аппарата, но, судя по тому, что вы говорите, явления электрического резонанса лежат, очевидно, в основе его работы. А в таком случае в мозговом аппарате непременно должны быть какие-то очень подвижные органы настройки, позволяющие мозгу менять волну.

Найти их было бы чрезвычайно важно и. для физики: может быть, мы обнаружили

бы здесь какой-нибудь новый принцип высокочастотного резонанса, кроме единственного, известного нам «колебательного контура», на котором основана вся наша радиотехника. А для создания генератора «мозговых волн», о котором вы говорите, это, пожалуй, и необходимо. Надо же знать, каким образом мозг отправляет по нерву именно данную частоту, чтобы привести в действие определенный орган!

Оба собеседника волновались. Николай входил в страну, открытую Риданом, с трепетом ожидая увидеть в ней новые формы уже знакомых ему явлений. Ридан чувствовал, что Тунгусов может приблизить осуществление его идеи. Он готов был объяснять, показывать бесконечно/

— Органы настройки... — говорил он.— Как же их найти, если во всем мозге вы не найдете и двух точек, где структура его была бы одинакова или хотя бы обнаруживала в себе какие-нибудь характерные и сходные элементы... Вот вам фотография микроструктур... Вот еще... Их можно привести бесчисленное множество. Вот клетки нервного вещества... Вот их волокна... Ну, что тут может быть органом настройки?! Уж если мы не знаем принципа, по которому здесь осуществляется настройка, то ведь каждая клетка, каждое волоконце могут оказаться- эгнм органом...

— Да... — задумался инженер, рассматривая фотографии тонких срезов мозга.— Очевидно, тут трудно уто-нибудь сообразить... Тогда, значит, нужно иначе подойти к вопросу... Скажите, Константин Александрович, всё ли органы животного связаны непосредственно с мозгом? Нет ли таких, которые хотя и приходят в действие от мозгов лх импульсов, но в то же время не связаны с мозгом непрерывным нервным путем?