Техника - молодёжи 1942-01-02, страница 31

мобилизованных составляло весьма значительный upon нт. Во Франции была призвана в армию пятая часть всего населения — наибольший процент из всех воюющих государств. В России, например, было мобилизовано только 9,4 процента. Французы усиленно вербовали африканские цветные во';ска. Известно, что по настоянию французского правительства в 1916 году па французский фронт было ггослаио несколько русских стрелковых бригад.

В ставке генерала Жоффра нам удалось получить некоторые сведения об армии союзников, сосрсдоточенной на западном театре действий. Здесь было в то время 11 армий и отдельный Лотарингскнй отряд — всего более трех с половиной миллионов человек. По национальностям это огромное войско разбивалось так: 2,5 миллиона французов, 1 миллион англичан и 110 тысяч бельгийцев.

Я, конечно, полюбопытствовал и о новых формированиях. Это помогло бы выяснить, для каких целей предназначаются изготовляемые на французских оружейных заводах винтовки. Нам сообщили, что в четырех пунктах Франции формируются еще 13 дивизий. Я прикинул, что для этих формирований могло потребоваться около 130 тысяч винтовок, считая в дивизии по 10 тысяч штыков.

Производительность французских заводов в то время должна была составить примерно 100 тысяч винтовок в месяц. Получалось, что для новых формирований не потребуется вся производственная мощность французских заводов. Эти цифры запечатлелись в моей памяти. Французское правительство имело полную возможность помочь русской армии в снабжении винтовками.

Фронт союзников тянулся на 700 километров — от моря до границ Швейцарии. Общее количество дивизий нам было известно. Поэтому нетрудно было подсчитать, что на один километр фронта приходилось в среднем по 2 500 штыков. Когда я уезжал с русского фронта в сентябре 1915 года, там было иное положение. Русские войска, разбросанные на расстоянии в 1 400 километров, насчитывали в то время всего лишь около 800 тысяч штыков.

Очень большая насыщенность фронта войсками давала возможность англичанам и французам на каждую дивизию, стоящую в первой линии, держать вторую на отдыхе. Смена происходила через две недели. Все четыре полка дивизии, находившейся в первой линии, назначались в окопы. Однако в полках была еще установлена смена батальонов: первый батальон находился в окопах четыре-пять дней, второй батальон размещался в убежишах, а третий отводился на то же число дней на более далекое расстояние от линии огня.

Таким образом английский и французский солдат подвергался непосредственной опасности всего четыре-пять дней в месяц, исключая, конечно, время интенсивных боев. Между тем на русском фронте ввиду недостатка войск все части, за самым'редким исключением, стояли в первой линии. В резерв отводились лишь сильно «отрепанные полки для нового их формирования или укомплектования до штата.

Французская и английская промышленность уже справилась с поставленными ей новыми задачами, определившимися опытом одного года войны. Армия союзников располагала достаточным количеством артиллерии всех типов, вплоть до тяжелых и осадных орудий. Каждый французский корпус имел 120 легких орудий и 40 тяжелых. Англичане придавали своим корпусам но, 198 лс1 ких орудий и 20 тяжелых. Кроме того, каждый пехотный полк имел свою собственную полевую артиллерию и 20 пулеметов. Осадная артиллерия придавалась только армиям. Часть ее перевозилась на тракторах, а часть — конной тягой. Боеприпасов было в изобилии.

Подготовка наступления начиналась сосредоточением колоссального количества

орудий и боевых припасов в намеченном месте удара. Французский полковник сообщил нам, что при последнем, сентябрьском наступлении в Артуа и Шампани было собрано 4 500 орудий, из ник 2 500 тяжелых. Наступление велось па фронте в 50 километров, то есть насыщенность фронта достигала 90 орудий на километр. Во время наступления было выпущено 5 миллионов снарядов. Каждое полевое орудие производило в день по 200 выстрелов, а тяжелое— по 100 выстрелов.

Эти цифры наглядно показывали нам, какой характер «материальных сражений» приняли бои на западе. Меня, как артиллерийского инженера, более всего поражали та быстрота и тот размах, с которым англичане сумели создать мощную современную армию. До войны у них было всего шесть дивизий, бедно оснащенных оружием. А теперь, в конце 1915 года, английская армия увеличилась бочее чем втрое, и все новые "формирования были обильно снабжены прекрасной материальной частью» заново изготовленной в кратчайшие сроки уже во время самой волны. Французская тяжелая артиллерия была также создана почти вся целиком во время войны.

Из Шаптильи мы выехали на автомобиле на север, по направлению к Амьену. Этому городу пришлось не раз появляться на страницах истории мирово» войны. Вокруг него происходили многие ожесточенные бои. Амьен — важный стратегический пункт. Он лежит на судоходной реке Сомме, в узле железных дорог. В нем было построено много фабрик и велась обширная торговля. Миновав его, мы очутились вскоре в Дюри, где располагался штаб генерала Фоша, командовавшего в то время группой из трех армий.

Фош занимал маленький домик на окраине города. Fro рабочая комната была небольших размеров. Длинный письменный стол и несколько стульев составляли все ее убранство. Рядом в таких же домах жили работники его штаба.

Небольшого pociа, топкий, подвижной, он быстро вышел к нам навстречу, протягивая руку. «Когда же вперед, когда же все вместе вперед?!» были его первые слова. Как характерно для Фоша это приветствие! Кто не помнит о его блестящем командовании в сражении на Марне 9-й французской армией, составлявшей центр расположения союзников, тот центр, на который были направлены наиболее яростные атаки немцев! Смелая активность и наступательный порыв характеризуют действия Фоша в этом сражении. «Атакуйте!» было его постоянной директивой, и это упорство принесло свои результаты: немцы истощились в бесплодных попытках прорвать расположение французов, перешли к обороне, а потом и вовсе отошли.

Фош расспросил нас о состоянии русской армии и когда можно ожидать ее нового перехода в наступление. Мы, случайные его посетители, конечно, не имели никаких в этом отношении ""основательных данных, нам не были известны планы ставки. Наши ответы были только личным нашим мнением. Все надежды мы возлагали на весну следующего года: в течение зимних месяцев должен быть устранен снарядный голой. большое количество винтовок будет поставлено в строй, поредевшие ряды армии будут пополнены вновь обученными подкреплениями...

Я был благодарен судьбе, которая дала мне возможность встретиться с будущим главнокомандующим союзных армий, который организовал в 1918 году так называемые «госледовательные операции». Эти операции, как известно, привели к окончательному разгрому немецких армий и проигрышу войны Германией.

Фош выше всего ставил наступательный порыв и инициативу в действиях.

«Атака подобна шару, скатывающемуся по наклонной плоскости, — говорил генерал

Фош. — Шар приобретает стремительность и катится все скорее и скорее при условии, чтобы его не задерживали. Если вы умышленно его остановите, вы теряете темп, а также и все ваши преимущества и должны начинать все сначала...» С необычайной последовательностью и упорством наносил Фош свои безостановочные удары немецким армиям осенью 1918 года. Он не давал немцам ни малейшей передышки для организации сопротивления. Да, были генералы во Франции!

Но Фош, как и большинство других крупных французских генералов, был" но преимуществу кабинетным военным работником" До войны он был профессором военной академии. Профессорская деятельность наложила на него свой отпечаток: он не был близок к солдатской массе, не умел воодушевлять солдат и вести их на боевой подвиг.

В тот же вечер в сопровождении офицера из штаба Фоша мы выехали на фронт в расположение 10-й армии.

ЧТО МЫ ВИДЕЛИ В ОКОПАХ

Мы посетили участок позиций, занятый 70-й дивизией. Насыщенность войсками этого участка была особенно велика. Дивизия занимала фронт в 1 600 метров, то есть на километр приходилось около б 250 человек. Чтобы мы могли лучше ознакомиться с расположением войск, нас проводили к наблюдательному пункту, находившемуся в селении Монт-Сспт-Элуа, вернее, там, где это селение прежде находилось, так как от него остались лишь одни развалины. Громадный костел был разрушен; каким-то чудом уцелела лишь левая высокая колокольня, превращенная в наблюдательный пункт. Каменные лестницы на колокольню также были уничтожены, и нам пришлось карабкаться по деревянным, приставленным прямо к полуразвалившимся стенам.

Перед французскими укреплениями находились ряды проволочных заграждений, — я насчитал их до двадцати рядов. А еще дальше расстилалась необозримая равнина с хорошо видневшимися германскими окопали. Известковый грунт на насыпях давал белый налет — хороший ориентир для пристрелки. Несколько в стороне был виден привязной воздушный шар.

От наблюдательного пункта по скрытым ходам сообщений мы прошли в первую линию окопов. Они были очень простого начертания — узкая канава без козырьков. К моему удивлению, окопы были пусты. Лишь ретко можно было встретить часовых и наблюдателей, следивших при помощи перископов за противником. Мое внимание привлекли также несколько пулеметчиков с новейшими ручными пулеметами системы Шоша, только что введенными во французской армии.

"Ручной пулемет развивал скорострельность в 150—200 выстрелов в минуту и мог заменить около 15 стрелков. Вот почему в первой линии французских укреплений и находились главным образом пулеметчики. Вся же масса стрелков быта укрыта в следующих линиях, где им предоставлялась отличная защита от артиллерийского огня. Сколько жизней сберегал ручной пулемет!

'Пока мы ходили по окопам, германская тяжелая артиллерия открыла стрельбу. Громадные клубы черного дыма вздымались недалеко от нас. Но в окопах по-прежнему царило полное спокойствие. Лишь пулеметчики приготовились на случай внезапной атаки немцев. Только здесь, в окопах около Монт-Сент-Элуа, я впервые воочию убедился в крайней необходимости для нас нового оружия. Мы отлично знали и раньше о таких образцах; еще в русско-японскую войну, у нас были сформированы коино-пулеметиые комаи

29