Техника - молодёжи 1961-08, страница 32

Поовящается Юрию Алексеевичу ГАГАРИНУ

ДО СВИДАНИЯ, ЗЕМЛЯ!

Г. ГОЛУБЕВ, А. ЛЕОНТЬЕВ

Киносценарнй¹

РИС. В. КАРАВУТА

ВАЛЯ и Олег Батанов идут по ночной Москве.

— ..-В одной нашей Галактике можно предположить по крайней мере миллион планет, похожих на Землю и населенных разумными существами. Мы все дальше' углубляемся в космос. А почему же они не могли когда-нибудь посещать Землю? Или запустит» вокруг Марса искусственные спутники? А я уверен, что они искусственные! — говорит Батанов.

— И давно у тебя эта идея? — спрашивает Валя.

— Давненько... Помнишь? На первом курсе мы возвращались с собрания: ты, Платон и я...

— Помню! — восклицает Валя. — Здесь, у этого столба, нам Плаггон впервые рассказал тогда о Тунгусском метеорите и Марсе...

— Да... Я еще удивился: электрон-ник — и вдруг Марс, гипотеза писателя Казанцева... Космические корабли... Полет воображения... Удивительно страстно он говорил!..

Валя огляделась вокруг.

— Как это-было давно... — задумчиво произносит она.—Как все изменилось... И дома и...

Она поворачивается к Батанову.

— Последние годы мы стали реже видеться... Как-то дальше друг от друга... Ты давно не отдыхал с нами... Ездил в какой-то особенный санаторий...

Батанов, улыбнувшись, покачал головой.

— Последние два лета я провел в Сибири...

Он вынимает из кармана какой-то небольшой темный предмет.

— Помнишь?

У него на ладони причудливый, свитый в спираль камень. Чья-то рука нанесла на его поверхность зубцы, похожие на чешую, и тонкую замысловатую резьбу.

Валя осторожно проводит рукой по кольцам каменной змеи, ощупывая тончайшую резьбу. Долгая пауза.

— Олег!.. Я никогда не знала, что ты... — она ищет слово, — ты поэт!

— Нет, — усмехается Батанов, — я физик.

Он пристально смотрит на звездное небо, где ярко горит над горизонтом голубоватая Венера.

— Древние майя утверждали, будто их мудрый вождь пернатый змей — Кетцалкоатль, простившись со своим народом, умчался на небо, и его сердце превратилось в утреннюю звезду...

— в Венеру?

— Да.

— И ты считаешь, что древние индейцы ошиблись? Спутали планеты?

— .Это исключено, они были удивительными астрономами...

Окончание. Начало см. в № 7.

— Тогда при чем же здесь Марс? Твоя гипотеза...

— По всем расчетам, в 1906 году никакой космический корабль ие мог прилететь с Марса. Взаимное расположение планет совершенно исключает это. А в то же время, как ты знаешь, экспедиция Волкова не обнаружила на Венере никаких следов цивилизации...

— Откуда же они прилетали?

— Вот это загадка, которую я хочу разгадать!

Зал заседания совета.

Валя продолжает свой рассказ:

— На следующий день совет предложил Баталову и Рубцову самим решить, кто из них поведет корабль. Как вы знаете, они решили бросить жребий. Но было это не совсем так, как рассказал Платон. На самолете лететь должен был Рубцов... Я подменила жребий...

— Что?! — кричит вскочивший со своего места Платон. — Ты подменила жребий?!

в зале шум. Валя молчит.

— Невероятно! — восклицает Платон. — Поставить под удар важнейшую экспедицию! Это не ребячество!.. Это...

— Погодн, Платон, — останавливает Рубцова вьикрик из задних рядов. — Валя права! Лететь должен был Батанов! Это его право!

Журналист Суровцев, размахивая блокнотом, торопливо идет по проходу, не очень связно говоря иа ходу:

— Разрешите... Я должен рассказать... Все это не случайно...

— Товарищ Суровцев, — строго произносит председатель, — еы хотите...

— Да... Я хочу... Я должен... Все мы друзья еще по университету. И я должен рассказать сейчас о том, что было ровно десять лет назад.

Зал постепенно успокаивается. Председатель не прерывает журналиста.

— Помните 1961 год? Первый прорыв человека в космос... Подвиг Юрия Гагарина... Весь мир тогда говорил о космических путешествиях... Летом шестьдесят первого года мы вчетвером: Рубцов, Батанов, Валя — тогда она была еще Коновалова —н я отправились в Сибирь на поиски Тунгусского метеорита... Затеял все это Платон. В то время он был яростным сторонником гипотезы писателя Казанцева. Утверждал, что таинственный метеорит был космическим кораблем марсиан... Однако пыла Рубцова хватило ненадолго. Мы не нашли никаких прямых подтверждений этой гипотезы, и через месяц Платон стал ее убежденным противником. Я хочу напомнить о находке Батанова в день нашего отъезда из тайги. Вме

сте с геологическими образцами Олег притащил тогда <в палатку удивительный предмет...

Перед нами возникает протекшая от дождя парусиновая палатка. В ней четверо друзей. Все они на десять лет моложе. Столпившись вокруг Батанова, они с изумлением рассматривают причудливо свитый в спираль камень. Это та самая ствтуэтка, которую мы видели в ночном разговоре Батанова и Вали.

— Что это? — тихо спрашивает Валя.

— На знаю, — говорит Олег.— Я нашел это в корнях вывороченной лиственницы у северо-восточного вывала...

Суровцев бережно очищает камень от приставших комочков земли.

— Странно... — бормочет он. — Очень странно, но... -Нет, это, конечно, невероятно... Мне кажется, что я точно такой же камень однажды «идал...

— Где? — спрашивает Валя.

— В Москве.

— На мостовой? — усмехается Платон.

Но Женя не принимает его иронии.

Он слишком взволнован.

— Нет... На мексиканской выставке...

— Что?!

— Да, да... Там было много... всех размеров... Это...

— Ну? — не выдерживает Валя.

— Я боюсь ошибиться, но, по-моему, это Кетцалкоатль — священный пернатый змей древних индейцев майя!

Не мгновение в палатке становится очень тихо. Веля осторожно, как завороженная, проводит рукой по камню, ощупывая тончайшую резьбу.

Первым приходит в себя Платон.

— Какая чепуха! — он отбрасывает статуэтку Олегу. — Возьми свой булыжник...

И снова становится тихо. Олег медленно поднимается, сжимает кулаки.

— Платой! —кидается Валя. — Ребята!.. Вы с ума сошли!

Батанов, тяжело дыша, отступает.

— Извини, Олег... — смущенно говорит Платон.— Я не хотел тебя обидеть. В конце концов все эти статуэтки чепуха.» На них не построишь гипотезы.

— Да? А мне казалось, что тебе это легко удается, — бросает Батанов.

— Ну, брось, Олег, — примирительно говорит Платон.— Мне тоже обидно, что наша экспедиция кончилась ничем!

• — А тебе не кажется, — подчеркнуто спокойно произносит Батанов, — что она только начинается?

— Ребята! — кричит Суровцев. — Ребя...

В зале заседаний совете, прервав свой рассказ на полуслове, стоит Суровцев.

Так же как и все, он смотрит в сторону председателя, пытаясь понять, что

28