Техника - молодёжи 1962-12, страница 18

К счастью, я вовремя вспомнил, что мой орган пищеварения наполнен лишь одним «воображением»...

Область применения «пилюль воображения» польского профессора не ограничивалась только вопросами гастрономии. Например, профессор Джордж Кеннет из Калифорнийского университета попросил пилюлю, именованную «потрясающий боевик с» Гери Купером в роли благородного ковбоя». А профессор Мишель Серран... Но я обещал не писать о вещах, ме имеющих непосредственного отношения к гастрономии (любопытных отсылаю к третьему тому «Записок участников космических экспедиций», стр. 324. Издательство микрофильмов).

30 евгуста 1977 года ОКОНЧАНИЕ, НО ОТНЮДЬ НЕ КОНЕЦ

Наше путешествие пришло к счастливому — то есть земному — концу. Я снова земной землянин, столующийся в пунктах общественного питания. Только иногда, когда мне приходится слишком долго ждать Автоматического кельнера (регулирующие винтики порой еще попадаются бракованные, и отсюда частые замедления в обслуживании), чтобы сократить муки ожидания, я проглатываю «пилюльку воображения» с содержанием, специально созданным профессором Гринецким по моему заказу: «кипячение в смоле, а также иные едские муки для изготовителей бракованных регулирующих винтиков».

Вот, собственно, >и все, «о это еще \ме конец. Интересующихся другими аспектами нашей экспедиции, а не только «кухонными проблемами» я отсылаю к обширной специальной литературе:

Лион Фок, Защита от космического излучения (Ауфбау Ферлаг, стр. 6594-4 вкл., богато иллюстр. 1976 г. <изд.); Е. Дин, Психотерапия космического утомления (Нью-Йорк, 1975 г.); Игорь Стрел ицин. Новые 'ракетные двигатели (Москва, Космосгиз, 1977 г.); Лайош Наги (главный руководитель нашей экспедиции). Задачи космической ракеты (Будапешт, 1976 г.).

Можно прочесть и другие труды. Приятного чтения.

Перевод с польского Е. Вайсброта

Читатель, должно быть, помнит курьезный эпизод из романа Сервантеса «Дон-Кихот». Не успел Санчо Пенса освоиться со своим губернаторским положением, как ему учинили хитроумное испытание.

Некое поместье делится на две половины многоводною рекою. Через реку переброшен мост, а поблизости зловеще возвышается виселица. Закон гласит:. «Всякий проходящий по мосту через сию реку долженствует объявить под присягою, куда и зачем он' идет; кто скажет правду, тех пропускать беспрепятственно, а кто солжет, тех без есякого снисхождения казнить через повешение». И надо же было так случиться, что однажды некий человек, приведенный к присяге, заявил: он-де клянется, что пришел сюда, дабы его... вздернули иа эту вот самую виселицу

■и ни за чем другим. Стоило видеть недоумение судей! В самом деле, если позволить чудаку-незнакомцу следовать дальше, то это будет означать, что он нарушил присягу и согласно закону повинен в смерти. С другой стороны, как его повесить? Ведь он клялся, будто только затем >и пришел, чтобы его ловесили, — стало быть, присяга его ле ложна, и на основании этого же самого закона надлежит пропустить его неприкосновенным.

Бедняга Санчо не мог 'похвастать мудростью библейского царя Соломона. Однако он безропотно взялся за нелегкое дело и ничтоже сумняшеся рассудил так: «Ту половину человека, которая сказала правду, пусть пропустят, а ту, что соврала, пусть повесят». «Но, сеньор губернатор, — возразил оппонент, — если разрезать человека «а части, то он непременно умрет, и тогда ни та, ни другая статья закона не будет исполнена. Между тем закон требует, чтобы его соблюли во всей полноте». Сеньор губернатор, окончательно поставленный в тупик, по доброте душевной посоветовал просто-напросто отпустить странного просителя на все четыре стороны.

Итак, закон был нарушен. Но что мог поделать добрый простак Санчо, который не умел даже расписаться под своим решением? Ну, а мы, читатели Сервантеса, находясь во всеоружии логики и математики, можем ли .мы спустя 400 лет справиться с этой головоломкой?

Чтобы разобраться * этом вопросе, нам 'придется заглянуть в удивительный мир ларадоксов.

ПО ТУ СТОРОНУ ЗДРАВОГО СМЫСЛА

П арадоксы известны с незапамятных времен, но лишь полвека тому назад они привлекли серьезное внимание ученых.

Знаменитому критскому философу Эпммениду, жившему в V! веке до н. э., приписывается довольно нелестный отзыв о своих соотечественниках: «Все критяне — лжецы». Но вот беда: сам Эпимеиид — тоже критянин! Получается, что если Эпименид говорит прав-

т

Л. БОБРОВ

ду, то он лжец, значит, он возводит напраслину на своих земляков и на себя самого, то есть говорит неправду. Как же все-таки: ложно или истинно высказывание, порочащее обитателей острова — колыбели человеческой культуры?

Парадокс Эпименида, известный иначе как «парадокс лжеца», встречается еще и в менее афористической, но более самокритичной форме: «я лгу», или «высказывание, которое я сейчас произношу, ложно». Стоящее в кавычках выражение, очевидно, не может быть без противоречия ни истинным, ни ложным. Этот вариант парадокса принадлежит Эвбулиду (IV век до н. э.).

В античной «дилемме крокодила» ситуация столь же трагикомична и нелепа, что и у Сервантеса. Крокодил похищает ребенка. Чудовище обещает родителям вернуть дитя, если отец угадает, отдаст ему крокодил ребенка или нет. Что делать бедному чудовищу, если отец вдруг скажет, что крокодил не возвратит ему ребенка?

Мы често прибегаем в сборах к услугам аргумента «нет правил без исключений», забывая, что это выражение само есть правило и, выходит, тоже должно иметь исключения. Парадокс? Несомненно. И он возник потому, что санкции, декларируемые законом, мы применили к самому закону. Так что будьте осторожны с подобными аргументами: они чреваты логическими подвохами!

СЕМАНТИЧЕСКИЕ КУРЬЕЗЫ

Любопытен терминологический парадокс, сформулированный в 1908 году немецким математиком Куртом Грел-лингом. Чтобы войти в курс дела, разберем определение автологичного, или

14