Техника - молодёжи 1967-05, страница 20

ЛО МАРШРУТАМ

ПЕРВОПРОХОДЦЕВ

С. БРЮХОНЕНКО, лауреат Ленинской иремин

В преддверии пятидесятилетия Октября мы с особенным интересом обращаемся н наиболее ярним страницам отечественной науки.

Выдающийся советский физиолог, доитор медицинских науи. лауреат Ленинской премии Сергей Сергеевич Брюхоненко (1890— I960) вею жизнь посвятил разработке проблем искусственного кровообращения. В этой области он добился крупнейших успехов. В последние годы жизни С. С. Брюхоиеино работал над научно-популярной книгой, где живо и увлекетельио рассказывал о сеоем творческом пути. В архиве ученого сохранилась рунопись этой книги. Сегодня мы впервые печатаем ТУ ее часть, где идет речь о создании первого в мире аппарата искусственного нровообращення. Материал любезно предоставлен жеиой ученого А. И. Брюхоненко.

Французский физиолог Лагаллуа еще в 1812 году, в период наполеоновских войн, высказал замечательную для того времени мысль: если бы удалось пропускать через сосуды головы кровь животного, голова могла бы сохранять свои функции в искусственных условиях. Это научное предвидение не было осуществлено и сто лет спустя. Причина в том, что кровь теплокровных животных — тонко организованное вещество с совершенно особенными свойствами. Поддерживать его в полной сохранности вне организма :— это уже целая задача, которую исследователи ие могли разрешить очень долгое время.

Кровь, циркулируя по сосудам внутри живого организма, сохраняет жидкое состояние, свой постоянный состав, в частности очень нежные, легко разрушающиеся «кровяные пластинки». Но достаточно этой же крови излиться из сосудов, например, при ранении, как она чрезвычайно быстро, в считанные минуты, свертывается в довольно плотный сгусток, и от ее жидкого состояния не остается и следа. Если бы она не обладала этим свойством, то каждое, даже незначительное, ранение вызывало бы смертельное кровотечение. Реальность такой опасности доказывают случаи заболевания гемофилией. При этом заболевании кровь лишена способности свертываться. Человек, страдающий гемофилией, должен опасаться даже незначительного ранения: например, удаления больного зуба.

Мне самому в период первой мировой войны пришлось на фронте встретиться с таким случаем. Перевязав у солдата небольшую рану на челюсти, я увидел, что повязка очень быстро промокает. Я наложил более плотную повязку, но опять кровь стала протекать каплями. Поняв, что имею дело с гемофиликом, я наложил тугую, давящую повязку, которая механически зажимала рану. Только так удалось приостановить кровотечение.

Мы видим, что свертывание кровн — важное защитное свойство, природу которого и сейчас разгадали еще не вполне. Теперь понятно, почему все попытки физиологов использовать кровь как физиологический раствор, как питательную среду для оживления отделенных от тела органов разбивались вдребезги. Не буду останавливаться на многочисленных попытках победить, отмеченную особенность крови — сохранить ее в жидком состоянии и в то же время не сообщить ей ядовитых свойств. Все такие

.Первые Щдоашсации

16

попытки долгое время давали отрицательный результат. Перехожу к описанию тех работ, в которых мне пришлось принимать личное участие.

Вначале двадцатых годов я работал врачом в большом госпитале. Мне приходилось видеть и лечить многих больных тифом, холерой, малярией, Естественно, меня занимал вопрос о сущности и причине лихорадочного состояния при этих болезнях. Является ли это состояние защитной реакцией организма и показателем его борьбы с инфекцией или, наоборот, оно говорит о нарушении равновесия и служит выражением временного бесснлня организма? К тому времени физиологи открыли в головном мозге так называемый тепловой центр. Стало известно, что он регулирует температуру организма и поддерживает ее на постоянной нормальной высоте, а при возбуждении определенных участков этого центра наступает лихорадочное состояние. Оставался невыясненным вопрос: какая же общая причина вызывает лихорадочную реакцию самого теплового центра и всего организма в целом? Для медицины выяснение причин возникновения лнхорад-кн чрезвычайно важно: ведь мы не мыслим врача без ^гР^аДУ^сника.

Мне казалось, что изучение функции теплового центра даст наиболее ценные результаты и что исследования лучше всего поставить на изолированной голове собаки. Я понимал, что передо мной очень трудная задача. Ведь голова и, следовательно, мозг такого высокоразвитого животного, как собака, по своим свойствам значительно отличается от других органов тела. Достаточно кратковременного нарушения кровообращения, и уже через секунды функции мозга нарушатся, могут наступить необратимые изменения в клетках и их гибель. Удастся ли для изолированного мозга создать искусственные условия, почти не отличающиеся от естественных? Было ясно, что именно от этого зависит успех опыта.

Прежде всего для питания изолированной головы требовалась биологически полноценная кровь, которая «только» не должна свертываться. Тогда я понял, почему до