Техника - молодёжи 1968-07, страница 32

1

Мотоцикл прост и надежей. Ничего лишнего. Даже тормозов нет. На руле лишь рычаг сцепления да ручка газа. Переключатель двухступенчатой коробки скоростей выведен для удобства на правую сторону. Справа же смонтирован и масляный насос и полулитровый бачок для смазки. Чтобы отказаться от каждого грамма лишнего веса, бак для топлива совсем невелик — 2,5 л.

Жесткость и легкость рамы, экспериментально подобранный вынос переднего колеса делают «ЭСО-500» устойчивым и послушным в управлении,

Ч етыре мотоцикла на секунду замерли у стартовой линии. Взвилась вверх ленточка — острейшая борьба началась. Каждый гонщик стремится сразу же вырваться вперед. Хорошо стартовать — большое мастерство. Ручка газа выкручена почти до отказа. Переднее колесо поднимается в воздух. Важно удержать его на определенной высоте, иначе сбавляй скорость, не то потеряешь равновесие.

Как же спортсмену удается удержать набравшую большую скорость машину, да и не только удержать, но и обойти впереди идущего, оторваться от противника?

Бросается в глаза, что заднее колесо мотоцикла буксует, его заносит направо. Руль на левом вираже (а в спидвее все виражи левые) оказывается повернутым вправо! Опытный гонщик ведет свою машину так: подходя к повороту, он на какой-то момент закрывает ручку газа, наклоняет мотоцикл и, поставив левую ногу, обутую в специальный стальной «башмак», на грунт, снова открывает ручку. Из-под заднего колеса летит «шприц», как говорят спортсмены. Колесо выполняет сразу две функции —- толкает машину вперед и борется с центробежной силой. Гонщик поддерживает мотоцикл в самом выгодном наклоне. Это искусство в спидвее кажется порой фантастическим. Изумительная балансировка корпусом, обостренное чувство равновесия и самообладание на предельной скорости — все эти качества надо продемонстрировать на вираже. Иначе не победишь.

В нашей стране спидвей стартовал в 1958 году на Московском центральном стадионе имени В. И. Ленина. Первые результаты советских спортсменов иа международной арене были скромными. Но год от года, от чемпионата к чемпионату росло мастерство. Расширилась «география» отечественного спидвея. Рокот мощных машин сейчес можно услышать во Львове и Владивостоке, в Ленинграде и Уфе.

Уже в 1964 году сборная СССР в тяжелейших «боях» завоевала серебряные медали на первенстве мира. Через год нашим ребятам вновь удалось добиться такого же успеха.

Есть среди любителей спорта категория, пользующаяся всеобщей известностью и даже признанием. Я имею в виду футбольных болельщиков. Но даже они, почти на полгода разлученные зимой со своими командами, могут позавидовать поклонникам спидвея. Гонки по ледяной дорожке — зимний спидвей — пользуются у нас, да и везде, где бывают добрые морозы, большой популярностью.

«Ледовые» соревнования отличаются своей спецификой. И хоть сейчас еще лето и наши известные мастера, такие, как X. Кадыров, Б. Самородов, Ю. Дудорин и другие, выступают на гаревых дорожках, уже не за горами то время, когда они пересядут на мотоциклы, колеса которых снабжены шипами.

Машины для зимних гонок имеют те же четырехтактные двигатели «ЭСО-500», но цо многом отличаются от гаревых. Их рамы длиннее и жестче. Во время гонок на шипах экипажная часть испытывает громадные нагрузки. Средняя скорость зимой возрастает почти до 100 км/час. Спортсмены проходят повороты без пробуксовки, но зато гораздо круче наклоняют свои мотоциклы, порой касаясь льда рулем. Не случайно некоторые гонщики устанавливают несимметричные рули — левая ручка значительно выше правой. «Ледовики» и обмундированы по-иному: кроме металлического башмака, они надевают на левую ногу специальный резиновый наколенник. Проходя поворот на максимальной скорости, спортсмен опирается на колено — третью точку.

Советские гонщики-ледовики по праву считаются лучшими в мире и Европе. Они неоднократно побеждали в зимних чемпионатах, оставляя позади спортсменов из Финляндии, Швеции и Чехословакии.

Думается, все труднее будет подтверждать звание сильнейших и впредь. Спидвей — молодой вид спорта. У него большое будущее. Все больше талантливых спортсменов из разных стран выходит на гаревые и ледяные треки помериться силами.

В. KAPHESB, ««служенным мастер спорта СССР, заслуженный тренер СССР

ВЕРХНЯЯ ВОЛЬТА

ПАРЕНЬ С

ОН ПРИШЕЛ

Я отшатнулся от *глазка» — керамическое кольцо электропечи, быстро меняющее цвет от буро-серого до оранжевого и красного, вдруг начало белеть и было готово вот-вот расплавиться. Это казалось невероятным: я знал, что температура в печи должна была точнейшим образом соответствовать заданной, но она явно выходила из-под контроля.

Мой взгляд был красноречив. Оператор понял. Однако, ничего не разъясняя, лишь кивнул в сторону «глазка*.

■■— Будет порядок. Можете убедиться...

Я снова прильнул к отверстию. Будто по приказу, кольцо перестало менять цвет, остановившись на бледно-розовом, пышущем грозным жаром... Температура в печи оказалась «нормальной* — точно такой, какую требовала технология.

— Здорово/ — не удержался я. — Как же оно так?

Вероятно. мое восхищение выглядело наивно, потому что

оператор чуть усмехнулся, дотронулся пальцем до небольшого продолговатого ящичка с двумя *циферблатами* и, наклонившись ко мне, заговорщицки произнес:

— Секрет фирмы/

— Секрет? — повторил я машинально. думая о другом. Что-то в приборе, точнее — в его назначении, показалось мне знакомым... И вдруг я вспомнил: — КурумаI

— Как вы сказали?

— ПИД

— Он самый/

Диалог — в лучших традициях детективного жанра. И тем не менее... Ну, конечно, это он — Яйя Курума, парень из далекой Африки/

•••Это была не просто дилемма — «теория или практика?». В судьбе человека столкнулись два извечных начала — долг и призвание. Его стране нужны специалисты, не только ЗНАЮЩИЕ, но прежде всего УМЕЮЩИЕ, и, значит, диплом надо выбирать с прямым прицелом на производство. А он чувствовал себя исследователем — он блестяще владел математикой, любил опыты, требующие напряженного внимания и бесконечного терпения, любил драться за точность и чистоту эксперимента в окружении строгих и умных приборов. Что посоветуют преподаватели? Но для них призвание студента было слишком очевидным, чтобы оставлять место для выбора, — конечно, надо брать тему, так сказать, в теоретическом плане. И студент Курума уже склонялся к этому, но...

Ему повезло. Проклятая дилемма рухнула со своими двумя крайностями — жизнь бросила перед ним третью «карту», которая оказалась золотой серединой. Это случилось во время преддипломной практики на Московском заводе тепловой автоматики. Производственным руководителем Ку-румы стал молодой заведующий лабораторией электронных систем автоматики, тогда еще только готовивший, а теперь защитивший степень кандидата технических наук, Виталий Певзнер. Он-то и предложил своему подопечному совершенно неожиданную для него тему. Речь шла об исследовании так называемого ПИД-регулятора и, в частности, одного из главных его компонентов — транзисторного усилителя. Работа была серьезной и важной: последнее звено этого исследования должно было стать первым звеном рождения нового прибора*..

Об этих процессах можно писать стихи — они драматичны и величественны. Пламя в плавильной печи или сложное движение вещества в химическом агрегате — во всех подобных случаях человек сталкивается как бы с джинном, выпущенным иа бутылки. Подчас процесс развивается стремительно, иногда приобретает лавинообразный характер, а для получения конечной продукции необходимо ювелирное соблюдение множества заданных условий — там, в недоступных человеку замкнутых объемах. Надо не просто контролировать — надо в каждый момент знать о том, что происходит за стенками агрегата, мгновенно корректиро

28