Техника - молодёжи 1972-10, страница 67

НА 3-й СТРАНИЦЕ ОБЛОЖКИ

ОРУЖЬЖ

НА СОЛИЦЙ

CBSPKA5L.

(ИЗ ИСТОРИИ АРТИСТИЧЕСКОЙ СТРЕЛЬБЫ)

И. АНДРЕЕВ

Плохо ли, хорошо ли — большую часть своего тысячевекового существования человек прожил, держась за оружие. Дикие звери, враждебные племена, лихой человек на пустынном тракте — да мало ли чего страшились наши предки! Превыше всех прочих достоинств человека считали умение его обращаться с оружием.

Недаром герои народных легенд непременно были отличными стрелками или искусными фехтовальщиками. Вспомните Робина Гуда и Вильгельма Тел-ля — их умению стрелять из лука позавидовали бы и нынешние мастера этого спорта. А весельчак Тиль Уленшпигель! Несколько ловких ударов обыкновенной метлой — и суровый немецкий ландскнехт, оснащенный самым смертоносным оружием тех времен, терпел поражение.

Впрочем, искусство народных героев было им так же необходимо, как, скажем, еда или питье. Жестокие правители, чужеземные захватчики в ответ на свои злодеяния не могли получить ничего, кроме гнева, помноженного на ратную доблесть лучших сынов попранной страны.

Совсем иная подоплека мастерства ловких и предприимчивых людей, которые, сделав ставку на уважительное отношение к рыцарям шпаги и пистолета, зарабатывали на жизнь так называемой артистической стрельбой.

В первой четверти прошлого века в цирковых труппах Европы появились артисты, перед звучными фамилиями которых неизменно значилось: «кэп-тен». Так мастера салонной стрельбы обособились от представителей традиционных цирковых профессий — магов, акробатов, клоунов. Большинство стрелков были американцами и, как замечает автор одной монографии, «приобрели свои замечательные навыки стрельбой не по одним только мишеням». Нужно ли говорить, как интриговали публику эти пришельцы с романтического, но жутковатого «Дикого Запада».

Самое удивительное, что гвоздем программы маэстро была на первых порах вовсе не демонстрация поразительной меткости. Публика «ходила» на

трюк, главное действующее лицо которого не стреляло. а... прыгало. Происходило это так. Группа солдат, чаще всего гренадеров, строилась в две или четыре шеренги. У каждого — ружье, заряженное боевой пулей. По команде офицера бравые усачи палили вверх, а «кэптен» пролетал над их головами, подброшенный пружинящим трамплином.

Благополучно миновав свинцовый «частокол», артист приземлялся и раскланивался под щедрые аплодисменты публики.

В течение многих лет этот батально-акробатический трюк числился первым номером в цирковых программах. Он лишь немного видоизменялся. В одном случае патриотически настроенные зрители рукоплескали смельчаку, захватившему в сальто-мортале развернутый флаг. В другом они изумлялись ловкости артиста, который на лету, меж свистящими пулями, ухитрялся сбросить с ног домашние туфли

В последней четверти девятнадцатого столетия артистическая стрельба перешла в театры, варьете и прочие подобные заведения. Стрелки никогда не стреляли просто так, по мишени или какой-нибудь простой цели. Важно было «обставить» трюк, создать таинственность многозначительными механизмами и приборами. Только так маэстро мог добиться успеха, хотя меткость, удивлявшая публику, нередко была сплошным надувательством. Хитрость заключалась в движениях артиста, суть которых оставалась понятной только его ассистентам.

Скрывшись за ширмой, помощник гасил свечи — публика же принимала действие его тренированных легких за меткость стрелка, сбивающего пламя пулей.

А вот другой трюк, исполнявшийся мошенниками самого высокого класса. В противоположных сторонах сцены, напротив друг друга, становились артист и строй гренадеров. Каждый солдат на глазах публики заряжал свое оружие полной меркой пороха и настоящей пулей. «Обреченный» жулик непринужденно прохаживался между готовящимися к стрельбе вояками. Затем он снова занимал свое место, публика затихала, и надрывную барабанную дробь обрывал залп. Едва рассеивался дым, как перед изумленной публикой раскланивался целехонький артист. В руках он держал «пойманные» пули. Все объясняется просто — фантастической ловкостью рук мошенника, успевшего подменить у солдат патроны с настоящими пулями холостыми.

Похожие приемы принесли славу некоему Пинет-ти. Известный в свое время «маг» проделывал фокус с картой. Он предлагал кому-нибудь из публики надорвать карту и дать ему гвоздь, чтобы зарядить пистолет. Изящными движениями Пинетти заряжал оружие, бросал в воздух меченую карту и стрелял. В это же мгновение карта оказывалась пригвожденной к стене. Здесь тоже все решала ловкость рук. Поданную карту Пинетти незаметно накладывал на свою, точно такую же. Оставалось только ловко передать подлинник помощнику, а снятую копию с надорванным уголком выдать за оригинал. Гвоздь Пинетти закладывал в ствол пистолета, но потом незаметно для зрителей извлекал его через специальную прорезь в дуле.

Пользуясь тем, что «шеф» отвлекает публику, ассистент прикреплял к стене пронзенную гвоздем карту и маскировал ее кусочком ткани под цвет обивки салона. Холостой выстрел, легкий рывок за нитку, и глазам публики предстает пригвожденная карта. Желающие могут проверить: и карта, и гвоздь подлинные!

Большим успехом пользовались и другие трюки стрелков. Грохотали выстрелы, пули зажигали спички, отсекали нитку с колеблющимся маятником,

63